более, что Костику не понравилось в Москве. – Сказала она и посмотрела на мальчика. – Так ведь, Костя?
– Да ну ее, эту Москву! – сознался паренек. – Шум, гам. Народу тьма! Того гляди потеряешься. То ли у нас в Никулино! И речка рядом – купайся сколько хочешь! И вода хлоркой не пахнет. И гулять можно целый день! А там только, когда тебя выведут, как собачку на прогулку.
Выслушав мальчика, они весело засмеялись. Он так убедительно все перечислял, что вызвал смех у всей палаты. Смеялись и женщины на других кроватях, а он все не унимался:
– В метро поехал первый раз, так испугался! Эта лестница бежит и бежит, а я думаю: как она затормозит сейчас резко! И мы все, как повалимся друг на друга!
– Костя, почему ты мне об этом в Москве не говорил? – с улыбкой спросила его Таисия.
– А что я, маленький жаловаться? Я уже взрослый! Как я буду выглядеть в глазах женщины?
Тут все расхохотались еще больше, а Тая прижала его к себе и поцеловала в щечку.
– Ты выглядишь в глазах женщины просто замечательно! – подбодрила она. – Так держать!
– Можно я тогда к дяде Феде пойду?
– Можно, – согласилась она.
Он мгновенно бросился к выходу, с шумом распахнул дверь и вскоре скрылся в коридоре.
– А что, и Федор здесь? – вскинула удивленно брови Боброва. – Что же он не заходит?
– У него там… дела… – запинаясь, поведала Тая и опустила свои реснички. – Машина там… что-то барахлит…
– Машина? – смотрела на нее пристальным взглядом женщина. – Барахлит? А сам он там не забарахлил?
– Сам? Нет, – усмехнулась Новгородцева.
– Ой, темнишь ты, девка! – качнула головой Анна Филипповна. – Глаза-то вон как светятся!
– Давайте потом об этом поговорим, не место здесь, – тихо попросила она.
– Я же вас насквозь с Федором вижу! Мне и говорить ничего не надо. А то зачем ты сюда зачастила? – ответила ей Боброва.
Девушка подняла реснички и долго смотрела в глаза этой умудренной опытом жизнью женщине, как бы спрашивая: и что вы по этому поводу думаете?
Анна Филипповна, в свою очередь, изучала ее взгляд. Она знала Таисию давно, с малых лет, когда та ещё приезжала в гости к тетке, вместе со своими родителями. Знала, что девочка умненькая, послушная, но особо не общалась с их семьей. Да и с Марусей она дружна не была. При встрече пройдут, поздороваются, обменяются парами фраз, да и разойдутся по своим делам. Но то, что Тая сделала для Шуры, она не забудет никогда! Сноха умерла на руках этой замечательной девочки, и не просто Шуркой пьяницей, а Александрой Бобровой. Люди запомнили ее красивой, ухоженной, улыбающейся и счастливой. Да и для детей она столько добра сотворила – отмыла, приголубила, накормила и теперь пытается вернуть их домой.
– Совет вам, да любовь! – пожелала она и улыбнулась.
– Спасибо, – ответила Тася, глядя на нее счастливыми глазами.
Федор сидел под большим раскидистым деревом на лавочке
