слазь, теперь я…
Все трое старших товарищей попользовали дамочку по три раза, а потом Челюсти внезапно пришла в голову, как ему показалось, забавная мысль.
– Эй, ребя, а чего Волчонок-то?
– Да он – сопляк… – лениво отозвался Бык.
– Какой сопляк, – хмыкнул Челюсть, – ты гля, какой у парня стояк?!
Бык пригляделся и расплылся в ухмылке.
– И точно… Эй, Волчонок, иди сюда! Ща мы тебя научим, как стояк снимать…
Их взяли на следующий день. Всех. В полицейском участке их поместили в камеру с матовым стеклом, заменявшим одну стену. А затем, спустя пять минут, в комнате, где они сидели, появился толстый полицейский и кивнул напарнику, торчавшему в комнате вместе с ними.
– Уводи. Всех опознали.
– И пацана? – удивился тот.
– И этого гаденыша тоже, – кивнул толстый. – Он ее последним…
– Ты гляди, – воскликнул напарник, – молодой да ранний. А впрочем, – полицейский осклабился, – я бы и сам не отказался. Ух, хороша…
– Попридержи язык, Лонг, – оборвал его толстый, а затем, слегка смягчившись, добавил: – Не про нашу честь курочка…
Пока шел суд, Волку исполнилось четырнадцать, так что его отправили на взрослую зону, на планету, расположенную в двадцати парсеках от Кран Орга. В первый же вечер там произошло то же, что и в сиротском приюте. Правда, на этот раз, прежде чем прибежавшие надзиратели растащили их по камерам, Волк сумел не только откусить кусок ноги, но и выдавить одному из нападавших глаз… Так что через неделю, когда его выпустили из тюремного лазарета, к нему подошел такой же, как он, малорослый и вертлявый зек и, небрежно кривя губы, произнес:
– Тебя зовет Док. Познакомиться хочет…
Из зоны Волк вышел через два года. Сказалось его малолетство и первая ходка. Но зато с рекомендацией Дока и наводками на верных людей. Так что уже спустя две недели, большую часть которых он провел на койке в каюте четвертого класса (настоящая скотовозка) рейсового пассажирского корабля, уносившего его еще дальше от Кран Орга, он стоял на пороге комнатенки и рассматривал продавленную кровать, стол, стул, старый и побитый кухонный автомат в углу и терминал с едва светящимся экраном. Волк не замечал убогости обстановки – это было первое его собственное настоящее жилище! Волк осторожно вошел в комнату и присел на кровать. Похоже, жизнь поворачивалась к нему лицом…
В своей новой кодле Волк попал под опеку старого типа по прозвищу Дырокол, который, как выяснилось, не зря получил такую кличку. Старина Дырокол когда-то был знаменитым наемным убийцей. И работал в одиночку. Но однажды решил, что это дело слишком рискованное, а возраст уже не тот, и пошел под крыло сениору Джакопо. О чем до сих пор не пожалел. Он так и сказал Волку.
Дырокол научил его многому, тому, чему Волк никогда бы не научился в своей прошлой жизни, например, думать.
– Господь
