Егор. – Когда я вышел из Портала, ты с бойцами песенку какую-то распевал. Вдохновенно так, со старанием и прилежанием…. Что это такое было?
– Дык, это, репетировали, – в очередной раз засмущался Хазов. – То есть, выполняли ваш строгий приказ.
– Мой приказ?
– Так точно.
– Напомни-ка, боец.
– Когда вы, Ваше сиятельство, посещали нас в прошлый раз, то строго-настрого велели, мол: – «Дурака не валять, а, находясь на посту, без устали репетировать – один раз в два часа – «Песнь Валькирий». Усердно репетировать…». Ну, мы и старались…
– «Песнь Валькирий»? – переспросил Егор. – Интересно…. А что это такое? И зачем?
– Дык, граф…. Это – ваше собственное сочинение. Написано к грядущему пятидесятилетию Великого князя Константина Петровича, которое состоится через два с половиной месяца. После официальных праздничных мероприятий в столице, как обещают, Великий князь прилетит в наш провинциальный Иркутск. Будем торжественно поздравлять. Каждая «ангельская» часть готовит свой концертный номер. От нас будет – «Песнь Валькирий». Вот…
«Получается, что мой здешний «аналог» тоже баловался стишками», – отметил Егор. – «Нормальный вариант. То есть, очередное знаковое «совпадение». А, вот, личного пилота нигде не видно. Плохо это. Однозначно, блин горелый, плохо.… Кстати, присутствует ещё одна – сугубо очередная – странность. Моя левая рука явно находится в нерабочем состоянии, но провожатого Ангела это печальное обстоятельство ничуть не смущает. Почему? Может, для управления виманой и не требуется особых навыков?».
– Что-то случилось? – забеспокоился Хазов. – Почему, граф, вы молчите? Мы плохо пели? Фальшивили?
– Ни капли. Даже понравилось. Молодцы, хвалю…. Василий, мне же ещё надо облачиться в приличную одежду.
– Дык…
– Что – дык?
– Только вы, господин Старший Ангел, можете пройти в эту виману. А мне даже с вами не положено. Инструкции. Выберите в гардеробе подходящую одежду и обувь. Сбросьте её вниз. Сами спуститесь. А я помогу вам переодеться.
– Хорошо, так и сделаем…
Егор поднялся по лестнице и в недоумении остановился: судя по тёмно-серому прямоугольному контуру, дверка, ведущая в кабину, имелась, только ручка на ней отсутствовала.
– Ладонь свою наложите на входную панель, – подсказал снизу голос Хазова. – Она и откроется…
«Вот, я и попался», – тревожно зашелестело в голове. – «Практически разоблачён, так его и растак…. Что там наш Васятка? Автомат, содрав с плеча, ещё не привёл в рабочее положение? Пока, слава Богу, нет. Видимо выжидает, морда неандертальская…. Что теперь делать? Может, изобразить нервный припадок? То бишь, скатиться по лесенке вниз и, закатив глаза, забиться в отчаянных конвульсиях? Нормальная такая тема…».
Он,
