отмахнулся цыган. – Мне бы, Мишка, чтоб ты почаще приезжал и чтоб цыганское счастье из рук не ускользнуло!
Вот так название перстня появилось раньше, чем сам перстень.
Спустя год на аукционе он увидел потрясающий синий бриллиант. В то время цветные алмазы еще стоили на порядок ниже и по сравнению с прозрачными камнями пользовались меньшим спросом.
– Цыганщина и безвкусица, – прошипела за его спиной чопорная англичанка, – таким булыжником лишь цыгана можно осчастливить.
Усмехнувшись, Шапиро приобрел камушек, не раздумывая.
А на юбилей Терентия под гул всеобщего восхищения Майкл торжественно преподнес другу «Цыганское счастье». О цене перстня умолчал – ни к чему это. Главное, что барон был доволен. Да и вся цыганская родня кольцом любовалась: «Ну надо же, до чего сапфир лучистый!» То, что перед ними настоящий бриллиант, Шапиро объяснять не стал.
Только шувани, цыганская ведьма Мала, от ложки дегтя не удержалась. Заявила, дескать, негоже кольцам такие имена давать. Мол, получается, что с этого дня счастье ромалэ от Терентия неотделимо и беда всех постигнет, если выкрадут у него подарок. Лапыгин ведьму осадил, сказал, что, пока он жив, никто до перстня не дотронется.
– А когда помрешь? – не унималась шувани.
– Когда помру, с собой заберу, а другу и сыну завещаю, чтоб в случае чего вора поймали и кольцо мне вернули! – грозно сдвинул брови цыганский барон.
– Не переживай, Тереха, я верну тебе «Цыганское счастье»! – вслух пообещал мистер Шапиро, открыл глаза и взялся за телефон.
– Алло! Миссис Хадсон? – произнес он, прижимая аппарат к уху. – Марта! Это я, Майкл. Мне срочно нужна помощь твоих постояльцев. Что? Они в Санкт-Петербурге? Это как раз то, что мне нужно!
Забавный, словно мультяшный, бело-зеленый «Фольксваген Поло» с надписью «ТаксовичкоФ» на капоте свернул с оживленной трассы Санкт-Петербург – Всеволожск и, проехав несколько метров по узкой занесенной снегом грунтовке, резко остановился.
Пожилой водитель обернулся к пассажирам:
– Все, уважаемые, приехали! Вот тот самый баннер компании «Райский уголок», у которого вам назначена встреча. Не обессудьте, что на двадцать минут раньше прикатили, кто ж их, пробки эти, угадает.
Холмс и Ватсон, сидевшие на заднем сиденье, уставились на придорожный плакат. Посмотреть было на что! Рекламный щит с изображением пухлого господина в строительной каске, держащего на ладони симпатичный домик, был вдоль и поперек исписан грязными ругательствами, среди которых только «вор» и «крыса» являлись словами общеупотребительными.
Застегнув клетчатое полупальто, Ватсон пригладил и без того аккуратную бородку.
– Сообщить бы в администрацию, чтоб это безобразие убрали, – недовольно произнес он.
– Думаю, это господина Райса строители разукрасили. Кинул он их с оплатой, вот работяги над его портретом и изгаляются, – хмыкнул водитель.
Дослушав
