ативе одного из героев Отечественной войны 1812 г. гусарского поэта-партизана, генерал-лейтенанта Д.В. Давыдова прах Багратиона был торжественно перенесён из деревни Симы на поле битвы и захоронен на Курганной высоте у подножия памятника героям Бородина.
В советское время, в 30-е гг. XX века, могилу «царского генерала» взорвали. Об отважном военачальнике вновь вспомнили во время Великой Отечественной войны. Отдавая дань памяти Багратиону, его фамилия стала кодовым наименованием Белорусской стратегической наступательной операции. Она была составной частью стратегического наступления Красной Армии в ходе летне-осенней наступательной кампании 1944 г., распространившегося на весь советско-германский фронт. Его вели все 11 фронтов, из них 9, а иногда и 10 одновременно. За шесть с половиной месяцев они провели девять стратегических наступательных операций, весьма разнообразных по форме, содержанию и способам действий войск. Первоначально главные усилия сосредоточивались в центре, а затем на том и другом крыле советско-германского фронта. Последовательно наносившиеся мощные удары, как правило, заставали противника врасплох, вынуждали его метаться, спешно перебрасывать силы с одного направления на другое, постоянно опаздывая, он не успевал занимать подготовленные тыловые оборонительные рубежи.
Во многих публикациях существуют различные мнения относительно кодового наименования Белорусской стратегической наступательной операции. Одни исследователи считают, что первоначально советское командование представляло себе операцию «Багратион» как повторение Курской битвы 1943 г. нечто вроде новой Орловской стратегической наступательной операции (кодовое наименование «Кутузов») или Белгородско-Харьковской стратегической наступательной операции (кодовое наименование «Румянцев»). Другие пишут, что «Багратиону» предшествовала операция с более громким названием «Суворов» – полузабытая сегодня. Речь идет о Смоленской стратегической наступательной операции, проведенной силами войск Западного фронта и левого крыла Калининского фронта с целью разгромить левое крыло группы армий «Центр» и не допустить переброски её сил на юго-западное направление, где Красная Армия наносила главный удар, а также освободить Смоленск. Но Орловская операция началась 12 июля 1943 г., Белгородско-Харьковская – 3 августа, а операция «Суворов» – 17 августа того же года. А потому такая взаимосвязь маловероятна.
Мы сошлемся на мнение генерала армии С.М. Штеменко, возглавлявшего в то время Оперативное управление Генерального штаба Красной Армии. Он пишет: «Много размышляли, как назвать этот план, но до самого момента представления Верховному Главнокомандующему он так и не получил никакого наименования. И.В. Сталин предложил именовать его “Багратионом” в честь выдающегося нашего соотечественника, прославившего русское оружие в борьбе против иноземных захватчиков в 1812 году»[1].
Генерал от инфантерии П.И. Багратион
Некоторые исследователи подвергают сомнению хронологические рамки Белорусской стратегической наступательной операции. Так, А.Л. Гончаров отмечает, что в 1945 г. они были определены иными, чем это принято в настоящее время. При этом он ссылается на сборник материалов по изучению опыта войны, в котором говорится: «С разгромом трех немецких армий в Белоруссии и с выходом советских войск в середине июля на линию, проходившую южнее Двинска, восточнее Каунаса, по Неману до Гродно, западнее Волковыска и Пинска, Белорусская операция, проводившаяся в тесном взаимодействии четырех фронтов, в основном была закончена»[2]. Далее Гончаров отмечает, что «постепенно рамки Белорусской операции были искусственно расширены за счет включения в нее действий во второй половине июля и в августе 1944 года». Он считает, что изначально операция «Багратион» планировалась на глубину до 300 км, то есть до рубежа Утена, Вильнюс, Лида, Барановичи, причем участие в ней центра и левого крыла 1-го Белорусского фронта не предполагалось. Но в конце 1950-х гг. в нее были включены последующие действия на Рижском и Восточно-Прусском направлениях, хотя деление на два последовательных этапа еще сохранилось. В 1960-х годах к ним прибавились Люблин-Брестская операция 1-го Белорусского фронта и дальнейшее наступление к Висле и на Варшаву, четкое деление на два этапа незаметно исчезло, а все указанные операции были объединены под общим названием Белорусской. «В результате получилось так, что блестящий успех, – подчеркивает Гончаров, – достигнутый за 23 дня наиболее удачной за всю войну операции советских войск, размылся результатами операций последующих полутора месяцев, далеко не всегда столь же удачных»[3].
На наш взгляд, рамки операции «Багратион» не были «искусственно расширены». О том, что ее рамки не ограничивались концом июля 1944 г., можно судить и по материалам вышеупомянутого сборника документов. Его составители подчеркивали: «Настоящий труд не представляет собой исчерпывающего описания действий Красной Армии в Белоруссии летом 1944 г. Он является в основном оперативно-стратегическим очерком, где в общей связи и в определенной последовательности рассматриваются важнейшие вопросы ведения наступления и взаимодействия войск четырех фронтов на Белорусском стратегическом направлении».
