так, – ответил Дим-Димыч.
– Ложь! – крикнул Безродный. Лицо его мгновенно переменило цвет и стало похоже на маску.
– Спокойнее! – предупредил его Фомичев.
– Это во-первых, – добавил Дим-Димыч. – А во-вторых, товарищ Безродный, запомните, что в серьезных вещах я никогда не лгу.
– Скажите, пожалуйста, какое совершенство! – с сарказмом воскликнул Безродный.
Фомичев нахмурился и постучал карандашом по столу.
– Вы хотите высказаться? – спросил он Геннадия.
– Я хочу, чтобы вопрос о Брагине как о морально разложившемся субъекте был вынесен на обсуждение общего собрания, – ответил Геннадий. – А пока у меня к нему есть несколько вопросов.
– Прошу, – наклонив голову, произнес Дим-Димыч.
– Вы заявляете, что никогда не лжете?
– Вас это удивляет? – огрызнулся Дим-Димыч.
– Я спрашиваю, а вы отвечайте, – повысил голос Безродный, и его тонкие губы сжались.
– Если вы будете разговаривать таким тоном, – пожал плечами Дим-Димыч, – то я предпочту вообще не отвечать. Вы же не у себя в кабинете, а в парткоме.
Безродный побагровел, но, пересилив себя, уже обычным своим тоном спросил:
– Если вы выдаете себя за кристально честного человека, то ответьте при членах парткома: вы знали о. том, что моя жена была к вам неравнодушна?
– Да, знал, – очень спокойно, с этакой снисходительной улыбкой ответил Дим-Димыч.
– Быть может, вас не затруднит ответить, – продолжал Безродный, – как же вы узнали об этом?
– Нисколько не затруднит. Узнал об этом я от вас, товарищ Безродный.
– Ложь!
– Нет, это правда. Вы сказали мне об этом, будучи слегка под градусом, год с небольшим назад на моем дне рождения в квартире Курникова.
– Ложь! – уже менее горячо возразил Безродный.
Тут уж не сдержался и я:
– Не ложь, а правда! Я был свидетелем этого разговора. Больше того, я помню и то, что ответил Брагин. Он сказал: «Геннадий! Можешь спать спокойно: Оксана для меня слишком хороша».
– Тогда зачем она оказалась в его доме? – изменил курс Безродный.
– Об этом, мне кажется, лучше всего спросить ее, – предложил я, обращаясь к Фомичеву.
– А вы жену спрашивали? – спросил Фомичев Безродного.
– Жена врет, – отрезал он. – Я не верю ни одному ее слову…
– Товарищ Фомичев, – заговорил Дим-Димыч, – если вы дали возможность Безродному задавать вопросы, то, надеюсь, такой же возможностью могу воспользоваться и я?
– Что у вас? Давайте! – разрешил Фомичев.
– У меня такой вопрос к товарищу Безродному, – начал Дим-Димыч. – Коль скоро он вошел в мою комнату вслед за мной, с разницей на полминуты, то он, возможно, видел,
