взяли? Не примите за личное оскорбление, это я так, на всякий случай.
– Я понимаю. Не беспокойтесь, с моей стороны ошибки не будет. Гарантия сто процентов.
– Вот и прекрасно. А теперь, я думаю, самое время перейти в клубную зону и позволить перекусить доблестным преторианцам.
Никто возражать не стал.
– Если позволите, – сказал искусствовед, когда они уселись в мягких и удобных креслах, расположенных по два с каждой стороны столика, – то я выскажу некоторые соображения об искусстве в целом и о картинах в частности?! Хочется немножко поболтать, но больше всего хочется поделиться знаниями и опытом, которые уже совсем не те, которые были в наивную молодость и в не очень зрелую зрелость. Знания без опыта, это корабль без такелажа. Можно находиться на судне, но плыть к цели невозможно.
– Конечно, – великодушно позволил Дмитрий. – Лучше послушать профессионала, чем слушать дилетанта об одолевающих суеверных страхах.
Арсений широко улыбнулся.
– Иногда дилетант оказывается прав, а профессионал упорствует в своём заблуждении, – сказал он, поглядывая то на Алексея, то на Дмитрия. – И только потому, что первому намного легче признать свою ошибку, чем второму. Профессиональное честолюбие и горделивая слепота. – И вдруг спросил. – Знаете, кто становится искусствоведом?
– Люди, беззаветно влюблённые в искусство, – ответил Алексей.
Искусствовед, продолжая улыбаться, согласно кивнул головой:
– Да, именно так. Бездарности, влюблённые в искусство. Это, знаете, как говорят про ПВО – сами не летаем и другим не даём. Мы сами ничего не создаём, но зато как строги в своих рецензиях по отношению к другим. Мы считаем, что об искусстве мы знаем абсолютно всё. Даже лучше и больше, чем сами творцы. Они слепы в своей узости мышления, а мы мыслим глобально и в то же время мелочно и детально. Художник поглощён своим внутренним миром, а мы поглощены миром художников и их творений, проецируя на них свой мир. А ещё мы страшные лодыри и бездельники. Хотя, нет. Бездельник, это человек без дела. А мы всегда при деле. По крайней мере, ваш покорный слуга именно этот субъект. Творческий человек – это колоссальное напряжение духа, мысли и нервов. Даже в творческом простое он не отдыхает. Он в поиске. А поиск, зачастую, процесс более трудоёмкий, чем само созидание. Данное определение, конечно, не касается людей случайных в искусстве и просто сумасбродов. Мы также можем разделяться на добрых и злых. Как полицейские.
– Добрый и злой полицейский, – вставил Алексей, – это всего лишь игра.
– У нас тоже. Нас всех объединяет одно – продажность. Всем хочется не просто жить, а хорошо жить. Вот тогда, оставаясь умной и грамотной бездарью, мы становимся энергичными. Так, этого надо вознести? Вознесём. Этого растоптать? Растопчем. А этого похвалить, но не сильно? Похвалим слабо. Любой каприз за ваши деньги.
– Жёсткая характеристика, – сказал Дмитрий.
Арсений
