непонятно. Наш народ много лет как избавился от религиозных предупреждений, а тут такое!». Он представлял себе культистов: неотесанные дикари, толпящиеся вокруг своих мерзких идолов. Кровь стынет в жилах. Если в их возвышенном обществе смог появится такой атавизм как вера, то как можно быть уверенным в чем-либо. В поклонении нет рациональности и быть не может. В тоже время Прокуратор был крайне заинтригован. Разослав своих агентов, он ждал, думая, что все это продлится долго, что у него будем время разработать план. Но судьба распорядилась иначе. В первый же день ему пришло донесение, что лидер культа схвачен и сейчас в клетке направляется в столицу. Прокуратор решил не ждать, пока пленника доставят ему в столицу, а самому встретить его. Он собрал свиту и отправился в путь. К концу дня, на закате, он встретил караван. Он спросил, что караван везет.
– Пленника, господин, – отвечали ему, – главу культа везем.
– В торговом караване?
– В торговом караване.
– Какая удача! А мы за ним и поехали. Тогда возвращаемся.
Оказалось, что главу культа успели перехватить и взять в плен. Его поместили в один обоз, дверь которого запиралась на замок. Теперь пленника должны были доставить в столицу. Прокуратор пожелал увидеть лидера культа. Дверь открылась перед прокуратором, и тот вошел внутрь. Через секунду он вышел, нахмурив брови.
– Это и есть тот самый глава культа? – спросил он, недоумевая.
– Да, так точно.
– Ужас, ужас!
По прибытии в столицу Прокуратор первым делом хотел увидеть свою дочь. Но у него оставалось еще немало дел. Для начала, ему необходимо было провести допрос, который обещал быть странным и тяжелым. Подойдя к тяжелой двери камеры, Прокуратор резко выдохнул, опираясь рукой на белую стену. Внутри, на каменном полу его ждал… вернее ждала предводительница культа, закованная в цепи. Молодой девушке на вид было не более двадцати лет. Стройные и грациозные формы скрывались под тонким белым платьем. С головы лились волны солнечных волос, в которых с левой стороны были повязаны два белых бантика. Глаза её имели насыщенный синий цвет, что напоминал цвет зимнего неба в полдень. Черты лица её были правильные, красивые, даже сияющие. Слуга принес стул, на который сел прокуратор. По обе стороны от него встали солдаты, вооруженные пилумами. Прокуратор уперся подбородком в кулак.
– Так это ты глава культа? – строго спросил Прокуратор.
– Не культа, скорее братства, – спокойно ответила девушка.
– Отвечай прямо: да или нет?
– Да.
– Вот так. Коротко и ясно. Теперь, что за братство, братство кого?
– Человечества.
– Ясно. В донесении сказано, что тебя зовут Сефира Даатская. Это так? – продолжал допрос Прокуратор. Сефира кивнула, – Даат, это город такой? Никогда не слышал. Но это уже не важно…
Да, не так представлял себе Прокуратор главу культа, не так представлял он процесс борьбы. Он вспоминал легенды, рассказывающие о падении последних культов.
