проблеме.
– Ага. Ты, наверное, думаешь, что я устраиваю истерику…
– Ничего подобного, – она шагнула к нему, чтобы поймать его взгляд. – Я понимаю, почему ты не хочешь с ним жить.
– Но? – с вызовом добавил он. – Договаривай. Понятно же, что это не всё.
Софи уставилась на небо, наблюдая, как солнце, словно кусок тающего масла, стекает за плоские вершины гор.
– Понимаю, как тебе невыносимо вспоминать о его преступлениях…
– Нет, я не выношу его самого. И родителей – за то, что купились на его комедию «Я стал другим».
– Вряд ли они на что-то купились, – мягко возразила Софи.
– Ещё как. Когда отец узнал, что Алвар примкнул к Незримым, он первым делом закрыл ему вход в поместье, на всякий случай сменил замки на двери в кабинет и велел Гризели не подпускать его любой ценой, вплоть до уничтожения. А теперь позволил ему вернуться.
– Мне кажется, твоим родителям просто… хочется верить. Пойми, он же им сын родной.
– Ну так и я тоже. А они своими розовыми мечтами о воссоединении идеального счастливого семейства ставят под удар всех нас.
– Так оставайся в Эверглене и сам проследи, чтобы ничего не стряслось, – предложила Софи.
– Он же эмфанист, попробуй за ним уследи.
– На нём же та штука, которую Декс изобрёл.
– Вот только не надо про то, что там Декс изобрёл, – предупредил Фитц, обходя Софи, чтобы метнуть сюрикен, – и промазал.
Гризель фыркнула.
– Ну всё, красавчик, ты попал – а ну-ка упал-отжался полсотни раз, чтоб нервишки не шалили!
Фитц нахмурился, и не успела Софи поинтересоваться, что это значит, как он кувырком встал на руки, подняв ноги в воздух, и начал выполнять упражнение, сгибая руки под прямым углом и снова выпрямляя. Таких невероятных отжиманий она в жизни не видела.
– И он такое должен повторить целых пятьдесят раз? – опешила Софи, а Фитц тем временем ещё и умудрялся вести отсчёт.
Да у неё после десяти случился бы инфаркт.
Ну ладно – после пяти.
Точнее, даже стойку бы сделать не смогла, а просто плюхнулась носом в песок.
Гризель усмехнулась.
– Обычно ему полагается сотня.
И судя по всему, это не было преувеличением, потому что Фитц выполнил упражнение до конца и даже не свалился замертво, хотя побагровел и взмок так, что одежда прилипла к телу.
– Ну как, остыл? – спросила Гризель, когда он снова встал на ноги. – Или ещё добавить?
В ответ он сорвал насквозь промокшую жилетку и швырнул ей в лицо, но Гризель ловко выхватила меч, изрубила ткань в мелкие клочья и, подхватив один лоскут кончиком меча, сунула ему под нос.
– Не балуй, а то свяжу и брошу в какой-нибудь пещере. Ты меня знаешь.
При этих словах Софи вспомнились недавние события, и она зажмурилась, отгоняя видения силуэтов в чёрных
