сопоридин. Для чего мать построила Сумрак, почему Веспера и Финтан его бросили и переехали в убежище под Атлантидой? Мы не смогли даже найти мамин дурацкий Архетип, помнишь?
Ну как она могла забыть!
В последний раз этот толстый фолиант, в котором, возможно, содержались все планы леди Гизелы, они видели в Сумраке, где его хранила Веспера, и Софи практически не сомневалась, что стоит только ещё раз обыскать это убежище, и книга найдётся. «Чёрный лебедь» обыскал все углы и закоулки, но книга как сквозь землю провалилась.
Вообще никаких следов, кроме разбитых зеркал и пустых залов, да последний горгодон, которого мать Кифа сотворила для собственной охраны, – уродливый гигант с огромными когтями, клыками и хвостом, как у скорпиона. А ещё он умел летать, дышать под водой и карабкаться по отвесным стенам.
Так что ухаживать за ним было то ещё приключение, даже притом что его держали на тщательно огороженном дальнем пастбище.
Впрочем, это смертоносное чудище было далеко не самой серьёзной проблемой.
– Фостер, я тебя прекрасно понимаю, – заметил Киф, указывая на её хмурое лицо. – Это ж надо… так грандиозно облажаться!
– Эй, мы всё-таки чего-то добились, – возразила она. – Спасли Атлантиду и захватили Финтана и Алвара. Мистер Форкл убил Бранта. У нас есть ключ к Архетипу твоей мамы, и мы даже разобрались, как им воспользоваться. И…
Ну и ну.
Неужели это все их достижения?
Не может быть…
– Фостер, я в курсе наших успехов. Но это просто капля в море. А самое страшное – как мало нам известно. Например… я даже не уверен, что ко мне вернулись те воспоминания, что стёрла мать. И при этом они знают всю нашу подноготную: где живём, в какой школе учимся, какие у нас способности, кто наши друзья и родные, как нас найти – мне продолжать? Ты же знаешь, что я мог бы говорить долго.
– Нет… Я понимаю, – пробормотала она, жалея, что на ум не приходит ни единого путного возражения на его заявление.
Киф был прав. Они взялись за дело, которое им было совершенно не по силам. Намного серьёзней, чем она была готова признаться даже самой себе.
– Так что ты предлагаешь? – спросила она. – Сдаться?
– Ну зачем же. Я просто… не знаю, как их победить. Что ни перепробовал, становится только хуже… даже когда кажется, что всё предусмотрел, на самом деле словно действую точно по их плану.
– А всё потому, что они считают нас предсказуемыми, – сказала Софи. – И они правы. Мы ни разу не обманули их ожиданий. Надо как-то разорвать этот порочный круг. Мы должны…
Ничего.
Добавить ей было нечего.
И в эти мучительные секунды её вдруг осенило, что само признание этого факта дарует ей свободу. В абсолютной безысходности можно черпать силу.
Может, полное отчаяние дало новый толчок для продолжения начатого.
А может, в голове помутилось от этих лекарств?
