нож был не то чтобы хуже. Скорее попроще. Так, Дрей держал его на всякий случай в рюкзаке. И как любая вещь, которая отправлялась с ним в поход, этот ножик получал свою порцию ухода и заботы, был аккуратно наточен, и даже в неверном свете химических фонарей можно было заметить, как блестит его тщательно смазанное лезвие. Но он был «про запас».
Поэтому Дрей успел мысленно вздохнуть на бегу, понимая, что своего любимого ножа он уже не вернет.
Он выбросил светящуюся палочку, продолжая двигаться дальше в темноте.
Из наушника неслись переговоры загонщиков:
– Почти на месте, – интересно, это Пушок или Бритый? Или, может быть, Кожа? Нервный голос. Наверное, все-таки «Пушок». Образ бойца с кликухой «Бритый» как-то не вязался с интонациями в эфире. – Нам как, их сразу валить или держать, пока вы подберетесь?
Темнота вокруг превратилась почти в идеальную.
«Идиотский вопрос. – Дрею до развилки оставалось тоже недалеко. – Точно «Пушок». Ни один нормальный «Бритый», не говоря уже о «Коже», не будет задавать таких идиотских вопросов. Молокосос».
Начинал действовать «Кассир Харона». Один из геммов, наличие которого не раз спасало Дрея от неприятностей, но, с другой стороны, была бы воля доставщика, то «Кассир» оказался бы первым в списке на удаление. Слишком уж он был неуправляемым. И совладать с ним Дрей не мог. Эйфория, предбоевая лихорадка, сопровождаемая при этом абсолютно неуместным чувством юмора. Идиотским чувством юмора, как выразился бы сейчас сам Дрей. Юмором, простые воспоминания о котором впоследствии обычно вгоняли доставщика в дрожь и желание найти продавца, впарившего ему этот гемм, и сделать ему что-нибудь нехорошее.
Ему всегда было интересно, являлся ли подобный юмор обязательным сопровождением боевого гемма, или так повезло только ему. Но, к его большому сожалению, он еще ни разу не встречал ни продавца, ни кого-нибудь из экзо, привившего себе эту модификацию. Даже в приложениях к Библии Экзо «Кассир» упоминался только мельком, без нормальной расшифровки.
Три метра до развилки. Впереди свет.
Да, Дрей просто мечтал избавиться от этого гемма… Только вот не избавишься так просто от генных изменений, даже не наследственных. Даже для нано избавиться от какой-либо культуры ботов – практически нереально. А это всего лишь боты, которые, по идее, не меняли генную карту. Так плавают себе в крови или еще где им заблагорассудится, занимаются своим делом, никого не трогают. Только попробуй начать очистку, и они начнут размножаться, выполняя свою, только им известную задачу.
Развилка.
Кто-то башковитый ведь думал над всей этой мешаниной. Создавал системы безопасности, внахлест одна на другую. Программировал боты на практическую неуничтожимость. Нужно ведь это все было кому-то. А теперь и не поймешь. То ли ты контролируешь свой организм, то ли твои гены – тебя. Или боты – расу нано.
– Привет, Пушок, – прошептал Дрей, наотмашь чиркая ножом и вскрывая артерии на шее первого. – Пока, Пушок.
В
