лаборатории в Париже и даже истощение золотовалютных запасов США!
«Причём здесь ФБР? – недоумевал Гувер, – Это же ответственность ЦРУ!.. Неожиданный, наглый наезд!»
Директору ФБР не дали сказать ни слова! Он ужасно злился! От возмущения, у него всё внутри кипело.
Джон Росс завершил монолог укоризненным выводом, что «утраченные позиции спецслужб привели к снижению политической репутации США в мире».
Не давая шанса опомниться, он зачитал предложения по исправлению ситуации. Разделил их по направлениям. В ведении своего ведомства, он оставил усиление агентурной сети в Европе и создание демократических сил по смещению Шарля де Голля с поста президента Франции.
Эдгар Гувер приготовился уже обрушить на дерзкого докладчика свою обличительную речь. Глубоко вздохнул, набрал в лёгкие побольше воздуха, открыл рот… и «сдулся»: Джон Росс объявил, что ФБР поручено «расследование деятельности штаб – квартиры США в НАТО».
Директор ФБР не проронил ни слова и молча «проглотил пилюлю».
Вознаграждением за пережитое унижение стало появление в проекте бюджета ФБР на 1967 год принципиально новой позиции – «Расследование в НАТО», напротив которой, глава ведомства, без ложной скромности, велел поставить «солидную» цифру.
«Вот и славно!» – восхитился он, любуясь финальной семизначной суммой в графе, напротив слова «ВСЕГО».
Давно не виделись
СССР. Двенадцатое июня 1966 года.
В числе пассажиров из Москвы в аэропорт города Усть-Каменогорска прибыли Виктор Витальевич и Таисия Ивановна Звонцовы. Получили багаж и вышли на привокзальную площадь.
Людей не много. Автомобилей и того меньше. На парковке такси – звенящая пустота. Из-за поворота неторопливо вывернула одинокая «Волга», с «шашечками». Виктор взмахнул рукой на зелёный огонёк. Машина подъехала, затормозила. Пожилой водитель оглядел пассажиров, и, приняв их за иностранцев, подумал, что они поедут в центр города, в лучшую гостиницу. Но, с огорчением, узнал, что этим двоим нужно в Александровку.
Подвела, видно, профессиональная интуиция!
От досады присвистнул и везти отказался: «Сто пятьдесят километров «киселя хлебать» по разбитой дороге!»
Виктор выложил десять рублей и пообещал столько же в месте назначения.
Шофёр согласился. Обратил внимание, что русский язык у приезжих без акцента и переменил мнение: «Нет, это точно не иностранцы, а москвичи, наверное».
Ехали быстро. С ветерком.
Светило солнце. В полях колосилась рожь. Зеленел овёс и пшеница. Розовой зарницей реял эспарцет. Близился первый покос. В открытые окна, с теплым ветром, хлынул пьянящий аромат медового разнотравья. Ударил в лицо. Проник в самое сердце.
Запах детства! Что может быть милее?
«…Юра, сынок! Скоро увижу, обниму. Не выпущу из рук, зацелую! – летели мысли у Таси, – Какой он стал? Три года прошло…»
Шофёр рассудил,
