разве этого просилУ жизни ты, в её цветеньи,
Когда её боготворил.
И что ж в итоге получилось:
Зацвел – расцвёл – успел созреть,
Но прозевал ты суть творенья,
Коль не успел любовь узреть.
И вот закончилась тут сказка,
В той, много не было где слов, —
И лишь в конце она, подсказка:
Цветенье жизни – есть любовь!
ВСЕ В МИРЕ В ЭТОМ…
Все в мире в этом прорастает
Из мук земных и неземных,
И постепенно увядает,
В потоке дней порой пустых.
Но мы цепляемся за каждый,
Из прожитых здесь нами дней,
И выбираем самый важный,
Тот, что для нас всего важней.
Для нас его судьба ковала,
В потайной кузнице своей,
Где, может, Богу присягала,
При зарожденьи наших дней.
И вот теперь, когда известно
Пред кем колени преклонить,
Мне остается неизвестным,
Какой был у нее мотив?
Он, почему пропет был ею,
Давно тогда и жив теперь, —
Мне непонятно то, – не знаю,
Куда же привела, та дверь?
И, кем за ней, я оказался,
Когда туда в нее вошел,
Я никому в том не признаюсь,
Что я себе там приобрел.
То будет пусть моею тайной,
Той, что сегодня я храню,
В этой истории печальной,
В которой я еще живу.
ПИШУ СТИХИ Я, РУК НЕ ПОКЛАДАЯ
Пишу стихи я, рук не покладая,
В любое время ночи или дня —
И мне зачем, она здесь жизнь такая,
Скажите мне, пожалуйста, друзья?
Какую горькую себе нашёл забаву,
Слова тут разные в один клубок сбивать, —
Они ведь мозг мой могут продырявить,
Что мне его придётся залатать.
Собьются то в клубок – то врассыпную —
Попробуй только их потом собрать,
Картины тут дают: одну – другую,
Те, что порой нельзя даже понять.
Их бешенное здесь идёт вращенье —
Не знаешь, результат будет какой?
Это какое – то ума тут помрачненье:
Страстей и мыслей пагубных полёт.
Может я их лишь для того слагаю,
Чтобы себе хоть что – то объяснить:
То на себя сержусь – то вновь страдаю—
Боюсь одно хоть слово упустить.
Кто первым стал вращать он карусели,
Коротких очень или длинных строк,
Тех, что со временем изрядно надоели,
Что даже сам я их стереть готов.
Здесь, в нашем мире, много совершенства,
Во всем, что есть, и даже и в стихах,
Тех, что дают собою нам блаженство,
Той музыки, таится что в словах.
И он её, кто первым здесь услышит,
Он, может, первым в рай и попадёт,
Где Божий глас он для себя услышит,
Тот, что к себе его и призавет.
Все, что сказал я, ты о том не думай,
А только строки эти прочитай,
Строки
