не услышала приближения урчащей твари. Ну и разница в весовых категориях сыграла свое. Толстяк тяжелее своей жертвы минимум на полтинник килограммов, вот и опрокинул ее, а подняться уже не дал.
– Эй, мужик! Ты его кокнул что ли? – внимание привлек молодой парень, шедший с огороженной территории. Голос у него немного хрипел, словно у простуженного. Типичный чоповец, скорее всего, местный охранник. Вон и будка застекленная торчит на заднем плане. Увидев, что Егор вооружен, он положил руку на кобуру с табельным оружием. Тот, чтобы не накалять обстановку, закинул ружье на плечо и облокотился на шлагбаум. Охранник, подойдя поближе, увидел нелицеприятную картину, резко побледнел и спал с лица. Секунду боролся с позывом, но все же не смог удержать содержимое желудка. Отдышавшись, он утер рот рукавом. Во время разговора он странно тянул слова, словно ему тяжело было их подбирать.
– Вот падла, Асланбека загрыз. Чурка тупая, русским языком сказал ведь ему, чтоб домой валил. Так нет, «работать нада, насяльника, а то семье денег не хватит»! Я на минутку всего глаза прикрыл, сморило. Вторые сутки уже тут торчу, сменщик утром не пришел. Смотрю, этот его уже жрать начал. Че с ним такое, а?
Парень лет двадцати, вид какой-то потерянный, глаза смотрят вроде и на тебя, но как-то отсутствующе, сквозь. На лбу испарина выступает, которую он периодически смахивает рукой. Впрочем, у Егора и у самого вид сейчас явно не лучше.
– Эпидемия какая-то, хрен знает. Таких вот, как этот, – он пнул в бок жирного, – уже с десяток на улице видел, пока по поселку шел.
– И че теперь делать? Ты ж, по ходу, наглухо его завалил. Вон, глянь – не дышит, не шевелится. Кранты, стопудово. Ментов надо вызывать.
– Ага, вызовешь их, связь-то тю-тю.
– Точно, мать твою, я домой дозвониться не могу, какие уж тут менты. Гадство, че делать-то теперь, а? – паренек, похоже, и впрямь потерялся в нынешних реалиях.
– Как звать?
– Ваня, – он протянул липкую, вялую ладонь для рукопожатия.
– Егор! Ты вот что, Ванек. Далеко живешь отсюда?
Собеседник завис, словно задумался о чем-то своем, взгляд стал и вовсе мутным и отсутствующим. И это Егору сильно не понравилось. Затягивая и без того безобразно длинную паузу, паренек бездумно пялился в пространство, пока, наконец, не соизволил ответить.
– В Балашихе, близко совсем, – он неопределенно махнул рукой куда-то на восток. – На машине двадцать минут – и я дома.
– Оружие, гляжу, у тебя есть? – Егор кивнул на его кобуру, в надежде на то, что в ней действительно табельное оружие, а не огурец.
– Шестой разряд есть, – он наполовину вынул из кобуры потертый пистолет, демонстрируя реплику Ижмаша на старый добрый ПМ, – допуск к ношению табельного имею.
Он снова завис, оборвав свою речь на полуслове. После чего совсем уж изменившимся голосом,
