(1809) и даже одним приказом. Однако старшинство в чине имел Багратион – его фамилия по алфавиту стояла раньше. Таким образом, возникла опасная коллизия – Багратион формально признавал права Барклая на командование, но в любой момент мог апеллировать к требованиям устава и не подчиняться Барклаю.
Отсутствие единоначалия могло привести к катастрофическим последствиям. Затянувшееся отступление вызвало негодование не только в армейской среде, но и общественное недовольство. Для решения вопроса в северной столице был учреждён Чрезвычайный комитет, и 5 (17) августа на его заседании единогласно главнокомандующим был утверждён генерал от инфантерии Кутузов. 17 (29) августа новоиспеченный главком в Царёво-Займище принял армию. В тот же день Великая армия вошла в Вязьму. Кутузов сформировал свой штаб, используя штабы Западных армий. Генерал от кавалерии Беннигсен был определён на должность начальника главного штаба Кутузова, правда, не по его воле; генерал-квартирмейстером всех армий стал Вистицкий, его помощником – очень близкий к Кутузову со времен его кадетствования – полковник Толь, дежурным генералом – не менее привечаемый главнокомандующим – полковник П. С. Кайсаров.
Принято считать, что быстрое продвижение и подавляющее численное превосходство Великой армии были среди тех весомых причин, что лишили фактически исполняющего обязанности главнокомандующего русской армии генерала от инфантерии Барклая-де-Толли возможности подготовить войска к сражению. Однако и новый главнокомандующий, в общем, продолжил стратегическую линию своего предшественника – ретираду. Стратегия, выбранная Кутузовым, была основана, с одной стороны, на изнурении противника, с другой – на ожидании подкреплений, достаточных для решающего сражения с армией Наполеона, избежать которого по политическим и моральным соображениям он уже не мог.
22 августа (3 сентября) русская армия, отступавшая от Смоленска, расположилась у села Бородино, в 125 км от Москвы. Дальнейшее отступление означало бы сдачу Москвы без боя. Кутузов решился на генеральное сражение, поскольку откладывать его дальше было невозможно, так как император Александр требовал от Кутузова остановить продвижение врага к Москве.
Общую численность русской армии к тому моменту принято определять в 112 (по мемуарам русского участника битвы К. Толя) – 120 (по данным отечественного историка Богдановича) тыс. чел. при 624—640 орудиях, причем, в обоих случаях заметную часть войск составляли нерегулярные войска – 7 тыс. казаков и 10 тыс. ратников ополчения.
Тогда как численность Великой армии, как правило, оценивается в 138 тыс. солдат и 587 орудий. В частности, по данным маркиза Шамбре, перекличка, проведённая всего лишь за несколько дней до сражения – 21 августа (2 сентября) – показала наличие в составе наполеоновской армии 133.815 строевых чинов (за некоторых отставших солдат их товарищи отозвались «заочно», рассчитывая,
