щелкнул пальцами. Девушка, сама того не подозревая, направила разговор в нужное ему русло.
– Если вы согласитесь заглянуть ко мне в лавку, вы увидите кое-что достойное вас, – заговорил он торжественно и проникновенно. – И если оно вам понравится, я с удовольствием подарю вам.
Впервые в ее черных глазах-угольках загорелся интерес.
– О чем вы говорите, господин Гойдман?
Он подмигнул:
– Пойдемте, и вы сами все увидите.
Девушка заколебалась. С одной стороны, она хорошо помнила наказ дяди не общаться с братьями-мошенниками, но с другой – женское любопытство победило.
«В конце концов, – подумала девушка, – почему дядя сам с ними общается, если считает нечестными людьми?»
– Хорошо, господин Гойдман, – ответила Малка и опустила ресницы. – Я загляну к вам на минуточку. Только на минуточку – не больше. Вы же знаете, как к нашему общению относится Яков.
Лицо Шепселя озарила радостная улыбка. Первый шаг к сближению с красавицей был сделан, и, если он не допустит ошибки, она выйдет за него замуж.
Бросив многозначительный взгляд на Лейбу, выбиравшего чесночную колбасу к горилке, он провел девушку сквозь гудевший улей ярмарки, и вскоре они оказались в лавке.
Шепсель усадил ее в кресло, смахнув пыль с подлокотников, и попросил:
– Подождите меня пару секунд. Уверяю вас, вы не пожалеете.
Он бросился в чулан, где бережно хранил кольцо и серьги, и вскоре предстал перед гостьей, держа в вытянутых руках две коробочки из красного бархата.
– Соблаговолите принять от меня скромные подарки. – От волнения мужчина заговорил красиво, сам не ожидая от себя такого красноречия.
Малка сразу хотела отказаться, но старый знакомый – любопытство – не позволил ей этого сделать, и она, бережно приняв их в свои маленькие белые ручки, открыла сначала одну коробочку, с кольцом.
Шепсель отдернул запыленную занавеску, чтобы в комнату проник луч сентябрьского солнца, уже не такого яркого, как летнее, но позволявшего увидеть радугу бриллианта, и Малка вскрикнула от восхищения:
– Ах, как красиво!
Полюбовавшись кольцом, она положила его в коробочку и хотела поставить на стол, но Гойдман запротестовал:
– Зачем вы это делаете? Прошу вас, наденьте на палец.
Малка послушалась, кольцо на ее среднем пальце смотрелось как влитое, и Шепсель обрадовался, что угадал размер.
– Вот теперь поглядите, что в другой коробочке.
Бриллиантовые серьги поразили ее больше, чем кольцо. А когда Шепсель помог ей надеть их, она кинулась к зеркалу и прошептала:
– Какая прелесть!
– Вам действительно нравится? – Гойдман был доволен собой. – Тогда это ваше. В общем, я и не скрываю, что купил это для вас. Я знал, как относится ко мне ваш дядя, но надеялся, что однажды вы переступите порог моей скромной лавки.
Она
