style="font-size:15px;"> – Я бы сначала посмотрел, какой насос? Роторный или поршневой, посчитал количество зубцов, радиус колеса измерил. В роторном бы шестерни посчитал. А дальше – по формуле.
Подошел ко мне, я низко за партой согнулась, конспект пишу, стараюсь. Он ткнул меня в затылок пальцем, больно!
– Что ты носом пишешь? Выровняйся, подними голову, расправь плечи, иначе будешь смолоду горбатой бабкой! Так и пойдешь по жизни с опущенной головой. Мне 60 лет, посмотрите на меня! Желаю вам всегда быть в такой форме!
Дошел до учительского стола и ехидно спросил:
– Обиделась? Покраснела! Значит, запомнишь мои слова!
Я была готова провалиться сквозь землю! Все ребята смотрели на меня и смеялись. Я и так чувствовала себя униженной и раздавленной! Мне казалось, все видят, что я в грязи. Если бы он знал, насколько он был прав! Я шла по жизни с опущенной головой. Но я запомнила его слова.
Глава 3. Лошадь строевая
Я ходила в техникум через дорогу, туда-сюда, и никого не хотела видеть. Техникум готовил горных мастеров, горных механиков, маркшейдеров, а мой факультет назывался ПРУМ, подземная разработка угольных месторождений. Был 1952 год. Сейчас всю обстановку даже трудно себе представить – какие были в то время развлечения? Новости мы узнавали из центральных газет: «Правда», «Известия», «Труд», «Комсомольская правда», и из городской газеты «Кочегарка». Самые срочные и важные сообщения голосом диктора Левитана вещало нам Всесоюзное радио из репродукторов на столбах в центре города. Все радиоприемники еще в начале войны конфисковало КГБ, в домах и квартирах была полная тишина. А в техникуме бурлила жизнь! Директор Орленко не только собрал лучших преподавателей, но создал свой творческий коллектив музыкантов и переманил откуда-то опытного дирижера.
Дверь в актовый зал была приоткрыта, и меня привлекли звуки музыки. Я знала, что в техникуме были танцы под собственный оркестр по выходным, и два раза в неделю под баян. А в этот день в зале репетировал хор.
Однокурсница позвала меня:
– Давай пойдем, послушаем. Одной мне неудобно.
Да, одна бы я тоже не решилась. Мы вошли и сели в зале. Руководитель хора стоит ко мне спиной, очень высокий, худой и долговязый. На нем рыжая «ковбойка», вельветовая куртка на молнии и с обязательной кокеткой и манжетами, темные брюки, туфли 44–45 размера! Одной ногой, как ластой, он пришлепывает в такт музыке и дирижирует одной рукой. Лица не видно. В зал кто-то постоянно входит и выходит тихонько, не мешая. В зале кто-то кого-то ждет. Во время перерыва он подошел и сел недалеко от нас. Лицо худое, волосы прямые, светлые, высокий, немного крутой лоб, хрипловатый голос. Перерыв закончился. Уходя, он говорит: «Идемте к нам на сцену, присоединяйтесь. В хоре могут петь все. Попробуем ваши голоса». Я пошла, он услышал меня и не отпустил. И ничего не дрогнуло внутри меня.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте
