несчастью, два источника благодеяний, к которым я могла бы прибегнуть, попав в безвыходное положение, были мне недоступны.
Мистер Шеридан, чье имя очень часто произносилось при мне, не имел возможности быть мне полезным из-за пожара, уничтожившего театр Друри-Лейн, где он был директором[163] и где я могла бы найти место, обеспечивающее некоторое положение.
Что касается Ромни, то у меня никогда не было его адреса, я только помнила, что он обитает где-то неподалеку от Кавендиш-сквер[164] или на самом Кавендиш-сквер, однако подобных сведений было недостаточно, чтобы отправиться на поиски его жилища.
А мне между тем требовалась скорая и действенная помощь: хотелось есть, а я не знала, где приведется пообедать, приближался вечер, а я ломала голову, где мне переночевать.
Я подняла глаза к Небесам, надеясь, что мой исполненный мольбы взгляд смягчит их гнев.
В эту минуту мимо того места, где я сидела, проезжала карета; она остановилась, дверца распахнулась, женщина лет сорока или сорока пяти, закутанная в великолепную индийскую кашемировую шаль, вышла и подошла ко мне, подставив голову дождю, изливавшемуся с небес.
В чертах женщины сквозила смесь цинического любопытства и вульгарности, совершенно не согласовывавшихся с ее изысканным одеянием.
Не предполагая, что она заинтересовалась именно мною, я уронила голову на руки.
Но она тронула меня за плечо.
Я подняла взгляд: женщина стояла передо мной; она нагло оглядела меня и громко прошептала:
– Да она, право слово, хороша, очень хороша!
С удивлением я посмотрела на нее: чего хотела от меня эта женщина?
– Почему вы сидите вот так под дождем? – спросила она.
– Потому что не знаю, куда идти.
– Глупости! – возмутилась она. – Когда имеешь такое личико, как у вас, нет ничего проще обрести крышу над головой.
– Однако вы видите, что со мной произошло именно так.
– А почему вы так бледны?
– Потому что закоченела и хочу есть.
– Вы ничем не больны?
– Еще нет, но обязательно заболею, если проведу ночь на улице.
– А кто заставляет вас ночевать под дождем?
– Я же вам сказала, что мне некуда идти!
– Идите ко мне.
Я снова посмотрела на нее и спросила:
– А кто вы?
– Я та, что предлагает вам все, чего вы лишены: кров, пищу, одежду и деньги.
– А какова цена?
– Потом поговорим и об этом, только поторапливайтесь! Я теряю из-за вас не только время, но и шаль и шляпу.
Я все еще колебалась.
– Что ж, тогда доброй ночи, прелестное дитя! – И она шагнула к экипажу.
– Сударыня, сударыня! – взмолилась я.
– Так
Друри-Лейн горел несколько раз; после пожара 1791 г. здание театра было снесено; новое его здание было отстроено стараниями Шеридана в 1794 г.
