а рядом с ним легко шагала симпатичная девушка. Перед ней молодому человеку невольно хотелось показать себя сильным и несгибаемым, хотя причину этого он пока и сам бы затруднился назвать. В целом, к своим новым русским знакомым он ко всем относился с одинаковой теплотой, никого пока не выделяя.
Марк и Пашка шагали впереди, готовые защитить своих спутников, настороженные, напряженные и непрестанно прислушивающиеся, и приглядывающиеся. Ни один шорох, ни один, даже самые легкий звук, не оставались без их внимания, и порою резкий поворот головы кого-нибудь из предводителей маленького отряда пугал их спутников.
В целом, в башне было тихо. Единственные звуки, какие доносились до слуха молодых людей, производились их собственными ногами, особенно когда на лестнице вдруг попадался какой-нибудь листочек бумаги, который, отлетев от легкого движения воздуха, начинал тихо шелестеть вниз по ступеням, но парни все равно предпочитали держаться настороже.
Слишком уж опасной могла оказаться вдруг эта тишина, слишком неприятная и, чего греха таить, страшная угроза затаилась где-то в ней.
В темпора, в то, что он и в самом деле существует где-то здесь, под каменными ступенями, по которым они поднимаются, все поверили окончательно и бесповоротно. Сомнений быть просто не могло – эта версия была единственным более или менее правдоподобным объяснением всех загадок, окутывающих их с мига прибытия в башню, поэтому теперь оставалось только решать, как жить с этим знанием. Что делать, как защитить себя от произвола ребенка, могущего забросить кого-нибудь из них на неизвестное количество лет вперед или назад, просто чтобы «поиграть»? Позабавиться!
Наверное, лучшим выходом было бы все-таки попытаться покинуть это место, уговорить Вольфганга отказаться от поисков друга, увести его с собой… Но, говоря откровенно, в душе каждого из трех русских с каждым мигом все больше и больше крепла уверенность, что просто так темпор их из рук не выпустит.
Так не бывает. Так просто не случается никогда – если они наткнулись на какую-то тайну, если прознали о существовании какого-то странного создания, то это создание не оставит их в покое! Это было бы слишком просто, и уж точно не по законам жанра.
Тата тихонько вздохнула и, остановившись на секунду, быстро оглянулась на Вольфганга. Поднимались они уже долго, и она опасалась, что раненый мог устать. Немец, действительно немного побледневший, заметив устремленный на него взгляд, тотчас же растянул губы в улыбке и даже попытался выпрямиться, всем видом показывая, что он в совершенном порядке.
– Мог бы этот темпор и бинты нам наколдовать, – недовольно пробурчала девушка, окидывая пострадавшего долгим взглядом и качая головой, – Какая-то однобокая у него забота – накормить-напоить, и все. Даже спать приходится на полу!
– Перестань возмущаться, – ее брат, поднявшийся немного выше, тоже притормозил, оглядываясь через плечо, – По словам Вольфа, этот ребенок обитает как раз под лестницей, не исключено, что он может тебя
