сотрясался и рушился погибающий город. Володя постоял, будто оглушённый, потом цапнул пулемёт за ремень и молча взбежал по лестнице прочь из этого подвала.
По дороге остановились у госпиталя: Луданная известила медицинское начальство, что сержант Нечаев пока поступает в распоряжение СМЕРШа.
Литовцы и сама Луданная жили в городке немецкой школы подводников – бывших пехотных казармах. «Бюссинг» подрулил к крыльцу причудливого и объёмистого здания с острыми фронтонами. При штурме Пиллау казармам повезло: немцы их не обороняли, а русские не крушили. Пакарклис, Юргинис и Гертус помогали солдатам разгружать ящики с книгами. Луданная курила.
– Госпожа капитан, – сказал ей Клиховский, – я хочу пойти с вами.
– Зачем? – холодно удивилась Женя. – Я сообщу вам результаты.
– Нет, – твёрдо возразил Клиховский. – Моё непосредственное участие в дознании – условие моего сотрудничества.
Женя смерила его оценивающим взглядом:
– Вы слишком многое требуете, Клиховский. Если станете мешать, я могу в любой момент отправить вас в лагерь для интернированных.
Клиховский ждал этого удара – и нанёс ответный удар:
– А я могу в любой момент довести до сведения вашего руководства, что в Пиллау находится Эрих Кох.
Луданная смотрела Клиховскому прямо в глаза. Что ж, теперь всё ясно. Они оба держат друг друга на прицеле. В их отношениях, как между Польшей и Союзом, существует своя «линия Керзона», которую следует соблюдать. И желание капитана Луданной отстранить Клиховского – нарушение уговора.
Володя не заметил их короткой электрической стычки. Он думал о старом фольксштурмовце. Немец сложил оружие, и Володя пощадил его тогда, а сейчас выдаёт контрразведке… Порядочно ли это? Старика могут отправить в плен как военнослужащего неприятельской армии… Но ведь он им и был. Там, в Лохштедте, он стрелял без всяких колебаний. Видно, сейчас в душе у Володи человек начал потихоньку вытеснять солдата – вот и одолели сомнения…
«Бюссинг» прокатился над Крепостным каналом по мосту Гинденбурга и свернул в кварталы Хакена. Володя в кузове поднялся на ноги, придерживаясь за крышу кабины. Он обещал капитану Жене показать тот дом, где в подвале наткнулся на фольксштурмовца, но теперь ему было трудно опознать нужное здание. В уличном бою он замечал укрытия, а не подробности архитектуры… Впрочем, он всё же вытащил из памяти кое-какие впечатления: подъезд со ступенькой, наполовину снесённый второй этаж, широкий карниз, а поодаль, за решётками стропил, закопчённая верхушка башни на берегу пролива… Володя забарабанил по крыше кабины. Грузовик затормозил.
– Это улица Лоцманов, – выбираясь из кузова, пояснил Клиховский.
Лоцманы Пиллау водили суда через пролив Зеетиф и по Морскому каналу до Кёнигсберга. Их опыт стоил весьма дорого, поэтому лоцманы обзаводились
