обходили её.
– Где моё место? – спросила она, повернувшись к папе.
– Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…
– Станция Дерезай, кому надо вылезай, – сострил дед.
Состав тронулся, чуть качнув пассажиров. В отличие от других, дед не был готов к этому. Он навзничь повалился со своим рюкзаком назад. Народу было не то чтобы битком, но стояли вполне плотно. Поэтому сработал эффект домино. Несколько людей в проходе тоже завалилось.
– Да что же это такое? – раздался чей-то сдавленный голос из-под деда.
– Я щас-щас, погодь. Щас встану, – дед пытался подняться на ноги. Ему помогали рядом стоящие пассажиры.
– Ногу-у-у-у! Ногу-у-у-у убери-и-и-и! – орал уже сдавленным голосом всё тот же человек из-под деда.
– Ох ты! – спохватился дед, заметив, что уперся коленом в пах тому человеку, пытаясь встать.
Наконец все поднялись.
– Садитесь, пожалуйста, – уступил кто-то деду место.
– Я чё-то не поняла, – продолжала возмущаться бабка. – Мне тоже надо пол вагона повалить, чтобы сесть?
Народ, видимо, решил не проверять, и сразу освободилось несколько мест вокруг бабки.
– Садитесь голодранцы, – предложила нам бабка, заняв свободное место.
– И ты чахлый, тоже садись, – бабка кивнула на свободное место, приглашая сесть дяденьку в очках и с портфелем.
– Мне сейчас выходить, – сказал, покраснев, дяденька и стал протискиваться к дверям.
– Иди милок. Кушай больше, – напутствовала его бабка.
Мужчина возмущенно оглянулся, но решил промолчать.
– И долго нам ехать в тоннеле? – обратилась бабка к папе. – Как кроты в норе.
– Валентина Николаевна, это метро, – пояснил папа. – Мы все время под землёй будем ехать.
– Смерти моей хотите, – вздохнула тяжело бабка.
– А мне нравится, – улыбался дед с сидения напротив, выглядывая из-за стоящих людей. – Только жарко. Я тулуп, наверное, сниму.
Дед встал и попытался расстегнуться.
– Да что вы тулупом своим мне в лицо тычете? – возмутилась сидящая рядом с дедом тетенька. – Перестаньте руками махать и поставьте уже свой вонючий рюкзак на пол.
– Дык жарко же. Я раздеться хочу, – пробубнил дед, крутясь и пытаясь пристроить рюкзак. – И никакой он не вонючий.
– Не нравится, езди на такси, – заступилась бабка за деда. – Ишь, какие мы нежные. Лучше помогла бы пенсионеру.
– Да ладно, я передумал, – сказал дед, усаживаясь обратно.
Народ улыбаясь поглядывал на деда, а не бабку с опаской. Бабка, скорее всего, внушала меньше доверия, чем дед.
Без особых приключений мы доехали до Таганской и нужно было делать переход.
– Мы сейчас выходим, – предупредил папа бабку с дедом.
– Приехали? – обрадовалась бабка.
– Нет. Нам на другую ветку перейти
