такую штуку: садилась в дальний угол и повторяла про себя: «Я самая желанная женщина в мире! Мужчины так и падают к моим ногам, мне остается только собирать их!» – повторяла, повторяла, и это срабатывало! К концу вечера вокруг нее так и роились мужчины!
– Надо и тебе попробовать.
– Мне?.. Ты что!
– Да, знаешь… ты чем-то похожа на Одри Хепберн.
– Хватит издеваться надо мной.
– Нет, правда! Осталось только сбросить лишние килограммы! У тебя уже есть большие ноги, маленькая грудь, огромные карие глаза и жидкие каштановые волосы.
– Вредина!
– Вовсе нет! Ты же меня знаешь: что думаю, то и говорю.
Жозефина чуть помялась, потом – очертя голову:
– Я приметила одного типа в библиотеке.
Она рассказала Ширли, как столкнулась с ним, уронила книги, расхохоталась, и как между ними сразу возникла некая связь.
– Каков он из себя?
– Похож на вечного студента… Носит шерстяное английское пальто с капюшоном. Такие пальто, как правило, носят вечные студенты.
– Или режиссер, который собирает материал, или кабинетный ученый, или историк, который пишет диссертацию о сестре Жанны д’Арк… Вариантов масса.
– Я впервые обратила внимание на какого-то мужчину с тех пор, как… – Жозефина запнулась. Ей все еще трудно было говорить об уходе Антуана. Сглотнув, продолжила: – С тех пор, как ушел Антуан…
– А с тем парнем ты еще виделась?
– Один или два раза. Каждый раз он мне улыбался. Мы не можем поговорить в библиотеке, там это не принято, всем нужна тишина. Переговариваемся глазами. Он красивый, до чего же он красивый! И романтичный!
Они остановились на светофоре, Жозефина воспользовалась этим, чтоб достать из кармана карандаш и листок бумаги.
– Ты знаешь, Одри ведь еще снималась с Гэри Купером… У него какой-то странный английский.
– О, это был настоящий ковбой. Он родом из Монтаны. Он говорил не «yes» и «no», а «yup» и «nope». Человек, о котором грезили миллионы женщин, говорил, как простой работяга! И – не хочу тебя разочаровывать – он был не семи пядей во лбу.
– Вот он там еще говорит: «Am only in film because ah have a family and we all like to eat!» Как бы ты это перевела, чтобы сохранить ковбойскую речь?
Ширли почесала в затылке, нажала на газ, крутанула руль влево, потом вправо, обругала пару водителей, выбралась из пробки и выдала:
– Можешь написать так: «Дык я с энтим кином связался, тока шоб семейство свое прокормить, они ж все кушать хочут». Что-то в этом роде. Посмотри по карте, могу ли я повернуть направо, а то здесь все забито.
– Можешь. Но потом нужно будет опять налево.
– Я не я буду, если не доеду вовремя.
Жозефина улыбнулась. Рядом с Ширли жизнь всегда набирала обороты. Она не считалась с общепринятыми нормами, условностями и предрассудками. Она точно знала, чего хотела, и прямо шла к намеченной цели. Все для нее было просто
