возможность проститься.
«Проститься». Слово застряло в голове.
– Ксюша нормально, – сказала мама в телефон. – То есть я не знаю. Она не говорит со мной. Сидит у себя в комнате.
«Как же я с тобой поговорю, если ты все время болтаешь по телефону?» – удивилась Ксюша.
– Переживает, конечно. Они так дружили.
«Я переживаю, – подумала Ксюша. – И я должна буду проститься».
– Завтра в два. Детей снимают с уроков. Не знаю, как я это переживу. Как в глаза Лене смотреть? Что говорить? Как это вообще можно…
Мама разревелась.
Ксюша подумала о том, что завтра тоже не надо идти в школу, потому что их снимают с уроков. Потом подумала про тетю Лену, которая буквально три дня назад ругала их с Мышкой за то, что они отключили телефоны и ушли в кино. И не предупредили, что в кино. Она ругалась и кричала, что они еще дурочки и с ними что угодно может случиться. Что может случиться даже с дурочкой днем в центре большого города? Но телефоны пообещали больше не отключать. А тетя Лена им потом коробку конфет открыла. Сказала, что с орехами, а оказались с непонятной кислятиной.
У мамы зазвонил телефон.
– Завтра в два, – сказала мама.
«Завтра в два», – подумала Ксюша.
Вдруг встрепенулась, буквально подпрыгнула, села на кровати. Они же завтра в три должны были идти на собрание по «Старкону»! Надо предупредить, что не придут!
Ксюша схватила ноутбук, нашла нужную группу Вконтакте.
«Извините, мы с Дианой Мышкиной завтра не придем, – написала она, – потому что…»
Через пару минут «потому что» Ксюша стерла и отправила сообщение.
Потому что…
Мышкино лицо смотрело на нее из списка друзей.
Ксюша машинально щелкнула на страничку, как делала это десяток раз на дню.
«Последний раз заходила вчера в 16-05».
Последний…
Ксюша почувствовала, что не может вдохнуть. Как будто что-то порвалось внутри, легкие забыли, как дышать, сердце провалилось в желудок.
– Ксюша, ты как?
Мама теребила ее руки, прижимала к себе голову, брызгала в лицо водой.
– Ты что? Ты что? Ты что? – повторяла она как заведенная.
Мама ревела в три ручья, трясущимися руками протягивая Ксюше воду.
– Я не буду прощаться, – сказала Ксюша. – Я не могу…
Они стояли, наверное, на почетных местах, возле гроба. Ксюша на гроб не смотрела, не могла. Смотрела на лица остальных. Одноклассники… сосредоточенные и растерянные. Нет, не растерянные, а… как это слово? По литературе недавно читали… Ошарашенные. Вот такие – как будто по ним прокатились огромные шары, помяли, постучали по головам и укатились. Какие-то родственники, почему-то сплошь тетки. Эти правильные – грустные и заплаканные. На похоронах так и надо. Ксю потрогала свое лицо. Оно до сих пор было опухшее.
Потом собралась с духом и посмотрела все-таки
