их сейчас среди буржуазных сочинителей, которые никогда не бывают писателями истинными.
Не только глубокой философией бытия проникнуто каждое произведение Татьяны Чекасиной, но и трепетным отношением к жизни людей вокруг. Как у каждого истинного писателя. Её произведения – это хорошая, крепкая, настоящая русская литература.
Сычёва Е.С.
кандидат филологических наук,
преподаватель МГУ им. М.В. Ломоносова
Внучка Октябрины. История своей мечты
Дождливым августовским вечером в глуховатой деревне Кашке умирала молодая учительница Надя Кузнецова.
Накануне она перетрудилась: вымыла полы в классах, в учительской и в школьном коридоре. На плохо выкрашенных досках было полно песка, который так и хрустел на тряпке. Воду Надя таскала из колодца, торчавшего срубом посреди села. Она не догадалась, что для уборки можно черпать из озера. Школьная уборщица оказалась пьяной, а любую другую женщину Надя не то, что не догадалась попросить, а просто видеть никого вблизи себя не хотела; тягала знай вёдра, неумело мыла… Работа была для неё непривычной.
А до этой непривычной работы, сойдя утром с рейсового автобуса, курсировавшего от районного центра до Кашки, непривычно шла километра два, чавкая резиновыми сапогами, которые надоумила обуть какая-то тётка. Она же предлагала помощь, от которой Надя Кузнецова агрессивно отказалась. Сама тащила от автостанции до деревни тяжеленные чемоданы. Что-то неладное почувствовала, ещё войдя в деревню.
Дождь сеял третьи сутки с перерывами. На обочинах дороги буйствовала трава, жёлтая вперемежку с ярко-зелёной. Эта дорога была единственной улицей деревни Кашки. У самого озера улица заканчивалась школой, единственным здесь строением казённого типа, одноэтажным, с крылечком на торце. Дверь, имевшаяся на другом торце, выходила прямо на мостик к воде. Ключ, выданный в райцентре, подошёл, замок отомкнулся. В низу живота, будто тоже что-то отомкнулось, оторвалось. Но что случилось, было пока неясно. Полная ясность наступила после мытья полов.
И вот вторые сутки Надя Кузнецова жила в деревне Кашке, ни с кем ни разу не поговорив, глядя на безмолвное озеро, в которое почти беспрестанно стекал дождь с набухшего серого неба. Жители деревни пытались заговорить с новенькой в магазине, где она купила элементарные скудные продукты, но в ответ учительница Надя недовольно буркнула и удалилась. Теперь она, промучившись весь день, гордая и одинокая, лежала на узкой койке в комнате, соседней с учительской, предназначенной для её житья. Решила, что так вдали ото всех она и умрёт. На помощь не звала, так как случившееся считала позором. Даже подумала, что, если останется живой, всё равно придётся отсюда уехать. Хороша же будет учительница начальных классов, если начнёт проживание в этой маленькой деревушке с такого отвратительного события. Она ведь незамужняя. Лучше уж смерть. К тому же решила она, что жизнь, которую прожила,
