в панику ударилась: убили внучку.
Я ее успокаивала:
– У нас тихо, кому мы нужны. Майка сильная, с любым мужиком справится. Не переживай, она вернется.
И точно, девочка на следующее утро пришла. Бабка за ремень схватилась, но лупить внучку не стала.
Олимпиада скрестила руки на груди.
– А через год Трошины уехали. Раиса мне сказала:
– Майе предложили учиться в спортивном интернате, там и кормят, и комнату дают, и одевают. Я где-нибудь рядом жилье сниму.
И все! Умотали. Больше здесь не появлялись. Вот уж странно. Зачем за угол в столице платить, с чужими людьми куковать, когда своя изба добротная есть? Можно же не сдавать ее. Если Майка в спортинтернате, то Раисе денег, которые она получала, пенсии и как почтальон, вполне хватило бы. Огород у нее имелся, куры. Глупое поведение.
– А что было с Сережей? – спросила я, заранее зная ответ.
– Он так и не вернулся, – вздохнула Олимпиада, – хороший мальчик, только не современный. Вечно в библиотеку уезжал, а потом стал к Владимиру Николаевичу бегать.
Я встрепенулась, услышав новое имя.
– Это кто?
– Владимир Николаевич в музее работал, – пояснила Липа, – названия его не скажу, он каждый день в Москву на работу катался, Сережа к нему туда ездил. Раиса говорила, что он мальчику книги давал, все уговаривал идти в институт, где учат на музейных работников, вроде у него там блат есть. Хотя какой он Николаевич? Парню небось тогда двадцать с небольшим стукнуло.
– Он и сейчас здесь живет? – уточнила я.
– У него тут и дома нет, – усмехнулась моя информаторша. – Мать у парня сильно болела, он ей снимал избу Трошиных на весь год, чтобы жила на свежем воздухе. У Ксении была беда с легкими какая-то, не рак, не туберкулез… х… б… х… л… Вот же! Медсестра я, а название забыла!
– ХОБЛ? – подсказала я. – Хроническая обструктивная болезнь легких?
– Точно! – кивнула Олимпиада. – Экая ты умная! Не один год они жили у нас, потом уехали.
– Значит, у Сергея все же были друзья, – пробормотала я, – Майя Трошина и Владимир Николаевич. Фамилию его помните?
– Знаменитая тогда, политическая! – засмеялась Липа. – Такую не забудешь. Маркс! У тебя телефон мигает.
Глава одиннадцатая
– Ты где? – отрывисто спросил Михаил.
– Беседую с соседкой Джейн, – объяснила я.
– Быстро иди к ней домой, – велел Вуколов, – я нашел Кабанову.
От глагола «нашел» у меня сжалось сердце.
– Она жива?
– Тревожный чемоданчик у меня всегда с собой, я сделал, что мог, вызвал «Скорую». Поторопись, – сказал Миша.
Я встала.
– Олимпиада… э… э…
– Да не люблю я отчество, – отмахнулась хозяйка, – телефон громкий, говорят тебе, а мне слышно. Пошли вместе. Может, и моя
