катится, откуда приехала! – крикнул Рыжий.
И другие тоже заорали:
– Нам такие не нужны!
– Ябеда!
– Чу-че-ло-о-о! – Валька схватил Ленку за руку и втащил в круг ребят.
Они прыгали вокруг Ленки, плясали, паясничали и веселились, и каждый старался перещеголять другого:
– Чу-че-ло-о-о!
– Чу-че-ло-о-о!
– Ого-род-ное!
– Рот до ушей!
– Хоть завязочки пришей!
Крутился разноцветный круг, а Ленка металась внутри его.
В это время появился Николай Николаевич, увидел Ленку и ребят, прыгающих вокруг нее, и крикнул:
– Вы что к ней пристали? Вот я вас!..
– Заплаточник! – завопил Рыжий. – Атас!
Они бросились в разные стороны.
Только Миронова осталась на месте, даже не шелохнулась, бровью не повела. Слова ее были полны презрения ко всем остальным:
– Вы что, струсили?
Этот решительный окрик остановил ребят.
– Что же вы – шестеро на одного! – Голос Николая Николаевича звучал почти трагически. – И не стыдно вам?
– А чего нам стыдиться! – нахально вякнул Валька. – Мы ничего не украли. Все в законе.
– Вы лучше свою внучку стыдите! – сказала Миронова.
– Лену? – удивленно спросил Николай Николаевич. – За что?
Ленка резко повернулась к дедушке, и он увидел ее лицо: искаженное, словно ее больно ударили. Он уже хотел крикнуть этим детям, чтобы они замолчали, чтобы побыстрее ушли и оставили их вдвоем.
Но ему никто и не собирался ничего говорить, это было не в их правилах: посвящать взрослых в свои дела. Лишь Миронова твердо и весело сказала на ходу:
– У нее узнаете. Она вам все в красках расскажет.
Они скрылись. Только некоторое время в тихом и прозрачном осеннем воздухе были слышны их крики:
– Молодец Железная Кнопка!
– Не испугалась Заплаточника!
– Сила победила!
А потом и голоса пропали, растворяясь вдали.
А Ленка, бедная Ленка ткнулась Николаю Николаевичу лицом в грудь, чтобы спрятаться хотя бы на время от тех бед, которые свалились на нее, и притихла.
Его внучку дразнили Чучелом и так ее доконали, что она решила уехать, подумал Николай Николаевич и почувствовал, как ее беда больно ударила его в сердце: он всегда тяжело переносил чужие беды. Это было трудно для жизни, но он не хотел расставаться с этой привычкой, не бросал тяжелую, но дорогую ношу. И это была его жизнь и спасение. Так подумал в этот момент Николай Николаевич, а вслух сказал, чтобы успокоить Ленку:
– Ну что ты… – Он погладил ее мягкий нежный затылок. – Не обращай на них внимания. – Голос у Николая Николаевича дрогнул, выдавая волнение. – Учись у меня. Я всегда спокоен. Делаю свое дело – и спокоен. – Он почти крикнул с вызовом: – Ты слышала,
