не напрягайся.
– Ещё одна попытка.
– Две! То порожняковая была, шоб атмосферу подраслабить.
– Ладно…
– Ты певец?!
– Хм… я учусь на профессионального брехуна – Засмеявшись, шо аж слюни повылетали. – У тебя последняя попытка.
– Не последняя – крайняя! Шо ж у нас за факультеты есть… а! Ты – актёр!
Вадя заулыбался и кивнул «ага», делая манёвр:
– Выпьем!
– Ох, эти актерские замашки. Станем алкашами.
– Я же не без повода.
– Да – да. Слышал я такое. – Заулыбался Сеня. – Тоже хотел на актерском попробоваться. Потом выкупил, шо не моя это лодка.
– Почему?
– Я – художник. Птица вольная. Не могу творить, когда на меня давят. Творю только под вдохновение.
– Я заметил. Хех.
– На актеров давят постоянно. Используют. Оскорбляют. Я бы не вывез. Меня по-другому воспитали; а если – это и ещё какой-то додик – режиссёр! То я ж сварюсь.
– Та ладно тебе. Ради таких бабок можно и потерпеть. Главное – пробиться!
– Бабок? А искусство? Как же идея?
– За идею в кино не сходишь!
– Ты хочешь сказать, что готов продать себя за бумагу? Ты же творческий человек! Не гони!
– Не смеши. Важна только цифра. Для одного – монета. Для другого – вагон банкнот.
– Это галимое рассуждение! Ты ж киснешь от этого… Деньги – зло! Они губят самое ценное… Ты же мечту в погоне за налом потеряешь! Глянь, эти мелочники кругом. Бумага прийдет… человека нужно в себе оставить.
– Сними розовые очки! Небось сытым постоянно был. От забери у тебя сейчас деньги родителей. Что ты будешь делать дальше? Каракули свои чёркать? И то, блядь… Ты же в переходах тоже не можешь?! Там вдохновение нету!
– Не начинай… ты не прав! Ты хуево меня знаешь… У меня есть принципы, в отличии… Розовые очки? Фу! Ты давно вылез из-под мамкиной юбки?
– Не говори так со мной и остынь. Я тебе соли в чай не подсыпал…
Сейчас, ещё чуточку, и может случится галимая скотобойня.
– Будь добр, Сень… не подливай масла в огонь… не баранься. Ссоришься на ровном месте.
Вадим нырнул прямо в душу Арсена; кроме ярости и множества комплексов, он сумел разглядеть очень добрую и светлую натуру. Сеня замер, подобно статуе, выжигая Вадю взглядом; Вадим встал, похлопав Сенечку по плечу:
– Самоконтроль… – проложив маршрут в сторону метро.
Сеня пристально наблюдал за происходящим, с бурлением в брюхе; пульсации в черепной коробке сменилась на спокойствие.
– Жаль его. У меня тоже в этой ситуации рыльце в пуху. Может он не из-за жадности деньги так любит, а из-за того, что редко видел их. Люди ведь разные бывают. Ой же и дурак!
Арсен рванул вслед за Вадимом:
– Балабол! Я же обещал себе трезво мыслить! –
