с ними.
– Это что ещё за разговоры! – вмешалась Эльси, которая услышала её слова, – ты хочешь уйти в монастырь и оставить свою бедную бабушку совсем одинёшеньку? А кто, скажи на милость, трудился для тебя день и ночь многие годы, чтобы собрать для тебя приданое и найти тебе достойного мужа?
– Мне не нужен муж, бабушка, – сказала Агнес.
– Что я слышу? Тебе не нужен хороший муж, который позаботиться о тебе, когда не станет твоей бедной бабушки? Кто тогда будет заботиться о тебе?
– Тот же, кто позаботился о святой Агнес, бабушка.
– О святой Агнес, ещё бы! Это было очень, очень давно, и мир с тех пор сильно изменился. В наше время девушке необходимо иметь мужа. Не так ли, брат Антонио?
– Но что, если у девочки призвание? – мягко возразил художник.
– Призвание! Я лично присмотрю за тем, чтобы у неё не было призвания! Нет, вы думаете, я на это соглашусь? Вкалывать до седьмого пота, а потом всё потерять, потому что у неё, видите ли, призвание? Нет, в самом деле!
– Пожалуйста, дорогая бабушка, не сердись! – взмолилась Агнес. – Я сделаю всё, как ты хочешь, только разреши мне не выходить замуж.
– Ну ладно, ладно, крошка, не всё сразу. Я не буду заставлять тебя выходить замуж, пока ты сама не дашь на это согласия, – сказала Эльси, успокаиваясь.
– Ах, – тихо сказала Агнес, – как я слаба и мала! Если бы я могла каким-то образом послужить дорогому Господу, который отдал Себя за нас, и Его святой церкви!..
Её бледное лицо слегка порозовело, в глазах блеснули слёзы. Монах смотрел на неё с восхищением.
«Она выглядит, как святая дева в день Благовещенья, – подумал он. – Я уверен, что ей дана особая благодать. Теперь я знаю, что нашёл ответ на свои молитвы».
– Дочь моя, – сказал он мягко, – в последнее время во Флоренции совершается много славного, и всё это благодаря проповедям нашего благословенного аббата. Поверишь ли ты, что раньше находились художники настолько извращенные, что рисовали падших женщин в роли святой девы? А аристократы покупали их картины и дарили церквям, и таким образом Беспорочная Мать являлась людям в образе зла и разврата, – разве это не отвратительно?
– Какой ужас, – прошептала Агнес.
– Да, но видела бы ты огромную процессию во Флоренции, которая выступила против этого! Даже дети были вдохновлены словами нашего дорогого отца. С крестом и набожными гимнами они шли от церкви к церкви, и от дома к дому, требуя, чтобы всё злое и развращённое было предано огню; жители Флоренции выносили на площадь свои картины и книги, а дети устроили их них огромный костёр на площади. После этого наш аббат посвятил кисти и карандаши художников и призвал их искать образы среди набожных и святых женщин, которые живут скромно и уединённо, как сама святая дева до Благовещенья.
– Разве есть на земле та, которая была бы достойна
