Наша маленькая героиня несколько минут сидела, молча вглядываясь вдаль. Взгляд её задумчивых глаз был устремлен на что-то невидимое для остальных, губы слегка приоткрылись: казалось, она обдумывала какую-то серьёзную, но приятную мысль.
Наконец, очнувшись от задумчивости, она начала срывать свежие цветы апельсина, целуя и прижимая их к себе. Цветы предназначались для домашней часовенки, вырубленной прямо в скале, где за стеклянной дверцей находилась икона Мадонны с Младенцем. Картина была удачной копией одного из прекраснейших творений флорентийской школы. Именно флорентийским художникам мы обязаны лучшими портретами нежных женских лиц, которые порой глядят на нас из придорожных часовен или в домашних святынях.
Бедняга, который нарисовал эту икону, был бродячим художником, которого Эльси приютила и за которым ухаживала во время его долгой болезни много лет назад. Он вложил в последнюю картину всё своё умирающее сердце и несбывшиеся надежды; может быть поэтому икона казалась почти живой. Агнес была знакома с ней с раннего детства, и каждый день сменяла перед ней цветы. Эта картина казалась ей старой знакомой: она улыбалась её детским радостям и разделяла её детские печали.
Старательно украсив часовенку цветами, Агнес опустилась на колени и стала молиться за душу молодого человека.
– Святой Иисус, – сказала она. – Он очень богат, молод, красив, и ещё он – родственник короля. Всеми этими преимуществами дьявол может искушать его, чтобы он забыл Бога и погубил свою душу. Святая мать, дай ему добрый совет!
– Иди, детка, ужин готов, – отозвалась Эльси. – Я подоила коз, всё готово!
Глава 3. Ущелье
После лёгкого ужина Агнес взяла свою прялку, обмотанную белоснежным льном, и снова устроилась на своём любимом месте – низком парапете с видом на ущелье.
Головокружительная глубина, буйная растительность, бормотанье крошечных водопадов, спадавших вниз – всё это делало ущелье предметом размышлений девочки и давало пищу её воображенью. Древняя итальянская традиция населяла такие места фавнами и дриадами, – дикими лесными существами, соединительным звеном между растительной жизнью и разумным человеком. Христианство, которое пришло в эти края на смену язычеству, внесло не только светлую веру в бессмертие святых, но и более мрачные понятия о противостоянии добра и зла, о вечной борьбе, которую ведёт человеческий дух, чтобы избежать вечных страданий и восстать к бесконечному блаженству. На смену красочным и беззаботным существам из древнеримских мифов пришли суровые и грозные ангелы, а в их тени – пугающие, отвратительные бесы. Вместо дриад и фавнов каждое глухое ущелье, каждая тёмная пещера стали прибежищем новых существ – беспокойных демонов, которые сами потеряли надежду на бессмертие и теперь подстерегают слабого человека, чтобы и его лишить славного будущего.
Воспитание, которое получила Агнес, сделало её особенно чувствительной ко всему, что касалось
