пришла? Сейчас все объяснит?.. На пороге стоял незнакомый высокий мужчина в хорошем светло-сером костюме, и двое «японских городовых» маячили у него за спиной.
– Здравствуйте, – сказал незнакомец по-русски с акцентом. – Господин Зеленов, не так ли? Я – Пол Льюис, возглавляю японское бюро переводов компании «Кен – Транслейшн», США. Хелен Лауринен – моя сотрудница. Вы позволите мне войти?
– Пожалуйста… – в недоумении сделал Николай Иванович приглашающий жест рукой, отступая в сторону. Он впервые услышал, что бюро переводов, на которое работала Хелен, оказывается, американское. Льюис обернулся на сопровождавших его полицейских, кивнул им, и закрыл дверь номера.
– Я пригласил полицию на тот случай, если мы с вами не договоримся, – пояснил он ничего не понимающему Зеленову. – Полицейские в кобанах отзывчивы, всегда готовы помочь…
– Извините, но я вас не понимаю. Мы все сегодня были встревожены тем, что госпожа Лауринен не вышла на работу…
– Ну, вам-то, господин Зеленов, отлично известно, почему госпожа Лауринен не вышла на работу! – резко перебил Николая Ивановича шеф Хелен. – Разрешите присесть? – он подвинул стул, сел, раскрыл свой кейс и принялся выкладывать на стол какие-то бумаги. Зеленов медленно опустился на стул напротив, глядя на непрошенного гостя широко открытыми глазами.
– Вот копия заявления Хелен Лауринен о том, что вы изнасиловали ее прошлой ночью.
– Что? – Зеленову показалось, будто он ослышался. – Что вы такое говорите?!
– Вот результаты медицинского освидетельствования, – продолжил Льюис. – А здесь – показания соседей. Они видели, как вы против воли втолкнули Лауринен в ее квартиру.
– Да это клевета какая-то! – воскликнул Николай Иванович, но, встретив взгляд Льюиса, осекся. Этот человек и сам несомненно знал, что это неправда. Зеленов сжал кулаки. Льюис выразительно посмотрел сперва на дверь, за которой скрывались полицейские, затем – на Зеленова. Николай Иванович постарался взять себя в руки.
– Я хочу поговорить с Хелен, – он приложил усилия, чтобы голос его звучал спокойно.
– До суда вы госпожу Лауринен не увидите, – Льюис вздохнул, выпрямился на стуле, и, глядя в глаза Зеленову, стал объяснять: – В Японии не наказывают насильников большими сроками. Только вряд ли вы и в течение трех лет вынесете дисциплину японской тюрьмы. Много времени там приходится сидеть в прямом смысле слова, причем не так, как мы с вами сейчас сидим, на стульях, а на полу, поджав ноги под себя. Ягодицы чернеют от этого. Спать вы сможете только как все, одновременно переворачиваясь, то на бок, то на спину, разговаривать – тихо и не всегда, а лишь в отведенное время. Охраннику нельзя смотреть в глаза… Все у них, знаете ли, регламентировано до мелочей, за любое отступление следует наказание. Если вы выстоите и не совершите суицида, то все – равно это крах карьеры, распад семьи, позор…
– Что
