хорошо, но звук – еле слышен, поэтому многое из того, что происходило на экране, мне было непонятно. Из всего увиденного мне запомнились только две сцены – когда Чкалов пролетал под мостом и финальная – обломки его самолета после крушения. Чкалов мне понравился – открытое, мужественное лицо и я переживал, что он погиб.
После просмотра фильма все вышли в вестибюль, где каждый мог взять себе на память любую игрушку с елки. Когда подошла наша очередь, то игрушки оставались только на верхних ветках. Их без лестницы было не достать, поэтому мы остались без подарка. У выхода из клуба ведущий еще раз поздравлял всех с наступающим Новым годом и желал в Новом году здоровья и Нового счастья.
На улице я спросил маму:
– Вот все желают нам Нового счастья. А что это такое?
Мама, немного подумав, ответила:
– Ну, это такое счастье, какого раньше не было.
А чего раньше у нас не было?
– Ну, например, квартиры. Разве это не счастье – получить квартиру со всеми удобствами?
– Ну а теперь, когда у нас уже есть квартира, какое может быть для нас Новое счастье?
Мама сказала, чтоб я спросил отца. Тот шел сзади и слышал наш разговор, поэтому сразу ответил:
– У нас есть квартира, у тебя – велосипед, войны нет, казалось бы, что еще нам надо? Но в жизни бывает так, что вдруг нежданно-негаданно на человека сваливается такое счастье, о каком он и во сне не мечтал. Вот ты сейчас с папой и мамой с елки домой идешь, правда, без подарка, но все равно довольный: елку увидел, кино посмотрел, понаблюдал, как взрослые дурачатся – ремнем стегают друг друга. И даже не представляешь, что в Новом году у тебя появится сестренка или братик. Разве это не Новое счастье?
Я мигом оживился: «Правда? Самые настоящие? Вот будет здорово! А то все один да один».
Домой мы пришли поздно, поэтому меня сразу отправили спать, а отец и мама пошли к Довбенкам встречать Новый год. Тетя Вера вкусно готовила, и там уже накрыт был стол.
Я долго не мог уснуть, ворочался, всё пытался представить себе – каким оно еще может быть Новое счастье?
Начавшийся 1941-й год ничем не отличался от старого. Как всегда ели, гуляли, иногда с отцом ходил или ездил на велосипеде в его штаб и – никакого Нового счастья! Я даже перестал его ждать, но, наконец, 12 мая оно к нам пришло – родилась сестренка Света. Правда, для меня оно не стало нежданным-негаданным, потому что отец меня заранее об этом предупредил.
Но вот 22-го июня 1941 г. это самое нежданное-негаданное счастье к нам пришло. Притом в таком виде, в каком и во сне его вряд ли можно было представить: немцы нас расстреливали из пулеметов, бомбили, топили на Днепре, а мы остались живы! Правда, тогда мы не думали, что это счастье, считали, что нам просто повезло.
Но много позже, уже после войны, когда старшие вспоминали этот страшный 41-й год, возник вопрос: а как же назвать то, что случилось с нашей большой семьей, когда мы с мамой убежали из-под самого носа
