а в России было упразднено патриаршество. Как следствие, бразды правления церковью, а заодно и ее собственность перешли в руки государства. Власть наглядно показала народу, кто в доме хозяин, ведь она не сотрудничала с церковью, а просто использовала ее. Причем всегда только в своих интересах.
Многие иерархи, в том числе и в русском православии, на протяжении целых веков старались вносить свой посильный вклад в христианизацию светской власти. Без поддержки православия русское государство вряд ли бы вообще состоялось и стало империей. Однако власть вчера, сегодня и завтра добродетельной и богобоязненной является лишь на словах.
В итоге союз церкви и государства там, где он еще сохраняется, стал скорее страдальческим союзом лебедя и сома. Один другому не дает глубоко нырнуть, а тот в свою очередь не дает первому высоко подняться. Так и движутся они вдоль горизонта многие десятилетия, то погружаясь под воду, пока лебедь не начинает задыхаться, то ненадолго взлетая и приподнимаясь над поверхностью, пока сома не потянет обратно в черную глубину. Лебедь уже так свыкся с сомом, что сам стал бояться высоты, и в те эпохи, когда сом вдруг проникается к лебедю ненавистью и уходит глубоко под воду, бросая друга на произвол судьбы, лебедь грустно кружит над водой, высматривая в ее толще покинувшего его товарища. Далеко ввысь лебедя уже не тянет, и как только сом вспоминает про то, как же было хорошо им вдвоем, и поднимается на поверхность, лебедь с радостью устремляется ему навстречу, и они продолжают свой путь вместе…
31. Прекрасные теоретические конструкции о вечной совместной работе церковной и государственной властей на благо народа так и не были осуществлены на практике и окончательно разбились о жестокую реальность европейской истории последних веков. По мере того как государства с каждым веком все глубже и глубже будут погружаться в пучину неоязычества, церковным иерархам будет все сложнее доказывать божественное происхождение таких государств.
32. Миссия идеологического христианства становится окончательно невыполнимой, т. к. оно, с одной стороны, пытается проповедовать языком правды и совести, а с другой – делает вид, будто фундаментальных противоречий между элитами и народом, между церковью и государством не существует. Но эти противоречия есть и никогда не исчезнут. Ибо ЭГО-реальность никогда не станет частью БОГА-мира, а ложь никогда не станет частью правды. Никогда «ветхий человек» не войдет в Царствие Небесное, даже если при жизни был императором или президентом.
33. В результате идеологическим христианам приходится все время лавировать, закрывать на что-то глаза и идти на компромиссы, которые, кажется, вот-вот превратят христианство в его light-вариант, поддерживающий хрупкое равновесие в обществе, но теряющий саму соль христианской веры. Что и случилось, кстати, в протестантских странах. Между тем вера наша совершенно бескомпромиссна. В ней не должно быть лицеприятия к власти и двойных стандартов, потому
