подумал я – нельзя терять ниточку, связывающую с Центром, а значит, с Катей, никак нельзя!
«Ауди», к счастью, не взорвалась. Машину раз десять перевернуло, выбросило с дороги в кювет, где она наконец успокоилась, застыв вверх колесами помятой глыбой металла.
На дороге, и снова к счастью, по случаю глубокой ночи машин практически не было, и никто не бросился спасть несчастную жертву ДТП. Борис лихо остановил джип прямо над поверженной «Ауди», я с пистолетом наготове вылез из машины, и в ту же секунду из «Ауди», постанывая, выбрался человек, и прихрамывая, устремился прочь, в чистое, заснеженное поле.
Я не выдержал, рассмеялся, выстрелил в снег перед бегущим, так, чтобы ковыляющий в двадцати метрах от него беглец понял, что лучшей мишени, чем он, и придумать нельзя, и крикнул, вновь использовав фразу из популярного фильма:
– Ты не угомонился еще?! Я же показал тебе, как стреляю!
Человек на снегу замер, потом, понуря голову, побрел обратно.
– Давай руку! – я помог ему выбраться из кювета, быстро сковал руки наручниками, а сам спустился к «Ауди», заглянул внутрь, но раздувшаяся белая аварийная подушка не давала возможности что-либо рассмотреть.
«Концы – в воду!», – почему-то подумал я, отрезал кусок от ремня безопасности, сунул один конец в бензобак, другой поджег и в два прыжка вернулся к джипу, возле которого мялся неудачливый беглец.
– В машину! – скомандовал я, быстро обыскал пленника, не найдя при нем ничего, кроме пластиковой карточки водительских прав на имя Суховерченко Петра Павловича и авторучки, запихнул захваченного на заднее сидение, сам сел рядом, тронул Бориса за плечо:
– Поехали!
Отставной полковник ФСБ Урусов сидел в своем рабочем кабинете и пил третий за последние два часа стакан кофе. Было уже заполночь, а каких-либо фактов, указывающих на то, куда делся Сергей Воронцов и похищенный им прибор, не было. В том, что прибор похитил именно Воронцов, полковник, в общем-то, и не сомневался – слишком уж многое говорило ему об этом…
– Разрешите? – в дверь просунулась голова Федорова, тоже бывшего коллеги Урусова, «вычищенного» из рядов доблестной госбезопастности в звании капитана после известных летних событий, связанных с избирательной компанией одного из кандидатов в президенты. Федоров исполнял обязанности начальника импровизированной опергруппы, работающей «по Воронцову».
– Заходи, Илья! – кивнул Урусов, отодвигая стакан: – Ну?
– Дело плохо! Осмотр квартиры и двора, где проживал Пашутин, не прояснили обстановку! – Федоров вынул из портфеля протоколы осмотра места происшествия: – Милицией обнаружен труп Пашутина, труп его соседки по квартире, и еще три трупа неизвестных лиц мужского пола – в подъезде и во дворе! Все они не имеют документов, оружия и личных вещей, из чего не возможно ни установить личности погибших, ни их профессиональную принадлежность… Эти, трое, застрелены из беретты Воронцова, однако Пашутин и его
