словно обветренными губами.
– А ты о маме подумала? Представила её лицо, когда она читает телеграмму, что тебя больше нет? Считаешь, что человек должен жить, только если может размножаться? Да ты подойди к зеркалу! Погляди, какую красоту хотела уничтожить! На тебя ж только смотреть праздник!
И как-то он уболтал её, убаюкал. А потом заходил каждый день по нескольку раз, приносил книжки. И она ждала его картавых наставлений и утешений, как витаминов. И благодарила за книжки, хотя читать не могла, словно ослепла. Она вообще ничего не могла, только лежать, уставившись в потолок, и считать на нём трещинки.
Выписали нескоро, после Нового года, когда прочно встала на ноги, пожилой завотделением проследил, чтоб Вале прокололи все витамины. В первую очередь поехала на работу, сдала в бухгалтерию больничный лист, получила там немного денег.
По глазам сотрудниц поняла, насколько ужасно выглядит, зеркало не показывало этого в полном объёме. Дело было не в том, что похудевшая и стриженая, а в том, что в огромных синих глазах написано, что ей совсем неинтересно жить.
Всё Валино имущество в сумке и двух авоськах аккуратно лежало в шкафчике массажного отделения, Валя достала оттуда свадебное платье, туфли, купленные по талонам ЗАГСа, которые в шутку называла прежде «многоразовыми», и продала их прямо в поликлинике.
Роскошное платье улетело сразу, а туфли взяли за полцены, ведь у Вали был большой размер ноги. Потом отправилась на переговорный пункт, а мать прибежала к соседскому телефону с криком:
– Что ж ты, доча, с нами делаешь?
– В больницу забрали, – тихо ответила Валя.
– А Кирюшка почему не знает?
– Ушла от Кирилла. Пьёт, начал драться.
– Так ведь артист! Или, доча, пока всех мужиков в Москве не попробуешь, не успокоишься? – спросила мать вместо того, чтобы спросить, с чем попала в больницу.
– Как бабушка умерла?
– Дай бог каждому так помереть. Легла спать, да не проснулась! Похоронили богато, я хорошей колбасы да рыбы на поминки достала.
Валя повесила трубку, просто не могла слышать, как мать об этом говорит. Бабушка Поля умерла в день, когда Валя попала в больницу. Видимо, пыталась взять её боль на себя и надорвалась. Так бывает в сказках, но сказки написаны с жизни.
Больше Валю никто нигде не ждал. А главное, никто не ждал в Берёзовой Роще. И предстояло учиться жить без бабушки, как люди учатся жить без ампутированной ноги или руки.
По совету массажисток она поехала в Банный переулок искать комнату. Стоял мороз, люди топтались на пятачке, постукивая ногами от холода. Липли мужичонки, предлагали пустить жить «за так», но отступали от её ледяного взгляда. Бабки в оренбургских платках и тёплых шубах задавали вопросы, как сотрудницы райкома комсомола:
– Где работаешь? Сколько получаешь? Почему не замужем? Какой у тебя моральный облик?
И вдруг подошла
