быть, мы что-то упускаем, и есть какой-то способ все исправить и вернуть магию.
Видит Создатель, Нари хотела вернуть магию. Но еще одно королевство джиннов, сующих нос в чужие дела, где, по всей видимости, хранились украденные архивы ее семьи, а правил суверен, которому она не доверяет…
– Но у нас нет способа добраться туда.
– Есть. – Али снова указал на карту: – Вплавь.
Нари наградила его скептическим взглядом:
– Ты умеешь управлять кораблем?
– Умею… немножко. Но что важнее, я могу сделать так. – Али перегнулся через перила и поманил рукой поваленную пальму, дрейфующую по ленивому течению реки. Та резко остановилась, а затем изменила курс, двигаясь по направлению к руке Али, как будто ее потянули за подводную цепь. Он отпустил пальму, и та, покружившись на месте, продолжила плыть своим ходом.
Он поморщился, потирая грудь.
– Будет болезненно. – Али взглянул на нее, и впервые с тех пор, как пал Дэвабад, Нари увидела в его глазах надежду. – Но думаю, это может сработать.
Нари смотрела на него, стараясь вести себя так, будто вокруг нее не смыкаются стены.
– Это слишком опасно. И слишком далеко. Мы почти бессильны, а ты предлагаешь отправиться в поход через пустыни и джунгли, потому что можешь заставить бревно плыть вверх по реке?
Али понурил голову.
– Тогда что ты предлагаешь?
Нари засомневалась, но лишь на мгновение.
– Предлагаю побыть здесь… подольше. – Она встретилась с ним взглядом, чувствуя себя неприятно уязвимой. – Якуб хочет, чтобы я заправляла аптекой.
– Заправляла аптекой? – переспросил Али в замешательстве. – В каком смысле?
– Он предложил нам пойти к нему в подмастерья, – объяснила Нари. – Когда он выйдет на пенсию, аптека останется нам и я смогу принимать там пациентов. Я могла бы стать врачом или кем-то вроде. Я бы лечила людей, которые не могут позволить себе никого другого.
Али отпрянул, явно потрясенный.
– Ты предлагаешь не остаться в Каире подольше. Ты предлагаешь остаться навсегда.
– Даже если так? Что в этом такого плохого? Мы могли бы прожить здесь хорошую жизнь. Мы могли бы помогать людям!
– Нари… – Али поднялся на ноги, уже качая головой.
– Хотя бы подумай над этим! – Она последовала за ним, презирая себя за мольбу, сквозящую в голосе. – Здесь мы могли бы быть самими собой: Нари и Али. Не Нахида и не Кахтани, обреченные на какую-то кровную вражду, – продолжала она с отчаянием. – Тебе ведь нравится здесь? Ты мог бы любоваться человеческими игрушками, сколько душа пожелает; наводить порядок в лавке Якуба и развлекаться с бухгалтерскими книгами – не говоря уже о том преимуществе, что тебя не убьют в каком-нибудь безрассудном заговоре. Мы могли бы быть счастливы.
– Мы не можем здесь оставаться, Нари. Не можем… – повторил Али, когда она
