ей снять плащ и замер от удивления. Он был избалован вниманием женщин, и, казалось, повидал уже все… Но в это мгновение гостья показалась ему совсем другой, незнакомой ему женщиной, перенесенной неведомой силой из другого, древнего и роскошного фантастического мира в центр Москвы. В ее одежде, лице, глазах, фигуре было что-то индийское, восточное, какая-то половецкая симфония, шатры, шальвары, кривые сабли, персидские ковры… черт знает что промелькнуло, подобно сказочному калейдоскопу, в рациональном и приземленном уме господина Ковалевского, коренного москвича, весьма обеспеченного человека, ювелира, интересного неженатого мужчины, единственного сына у мамы. Он просто утратил дар речи, и, чтобы не показаться уж совсем глупым, жестом пригласил необычную гостью в комнату.
Валерия устроилась в мягком кожаном кресле. Она с интересом рассматривала обстановку: идеальная чистота, рациональный подбор каждой вещи. Абсолютно ничего лишнего. Совсем немного мебели современного дизайна, компьютер, новейшая аппаратура, – все это красноречиво говорило о натуре хозяина. Теперь уже ей казалось, что она заблудилась в чужом, чересчур практичном мире, – почти неодушевленном. Только стеклянная горка с расставленными в идеальном порядке антикварными вещицами придавала помещению дух своеобразной интеллектуальной эстетики.
Валерия ощущала себя будто во сне: можно безнаказанно наслаждаться гаммой самых разнообразных чувств, если знаешь, что спишь, и никакая опасность не сможет жестоко обернуться против тебя.
Пока она витала в облаках, в комнате появился двухъярусный столик на колесиках, плотно уставленный угощениями. Салат из креветок, копчености, икра, виноград, – все превосходное, аппетитное на вид.
– Валерия, я думал, мы с тобой похожи. Я видел в тебе мм-м… только практичную умную, современную женщину, и только сегодня понял, что ошибался. И знаешь, твоя красота – не главное. М-мм… Я ювелир, своего рода художник по камню и металлу, – и отблеск драгоценности иногда может сказать специалисту больше, чем химический анализ или иные характеристики. Ты понимаешь, что я хочу сказать? – Он помолчал. – Видишь ли, м-м… я достаточно одинокий человек. У меня было много женщин… и я делал глупости ради них… мм-м… очень маленькие и необременительные глупости. Я привык спокойно держать в руках настоящие сокровища, имеющие баснословную цену. Ни разу мысль завладеть чем-либо обманом не тревожила мой ум. Привычка руководствоваться прежде всего аналитикой, а не чувствами и порывами, меня еще ни разу не подвела. Возможно, в будущем ты встретишь кого-нибудь лучшего, чем я, и уйдешь. Это не будет трагедией. Трезвый расчет – – только один из моих недостатков. Остальные ты увидишь сама. Я даже готов поверить, что ты не знаешь ни себя, ни своих желаний. Может быть, благодаря этому мы сейчас вместе. Единственное, что придает мне решимости… мм-м… это мысль – так угодно Богу.
Гостья, казалось, не хотела разбираться в сложных речах, и еще менее в сложных чувствах. Она просто сидела в кресле, закрыв глаза и наслаждаясь теплом и покоем.
Евгений выбирал лазерный диск с нравившейся
