нельзя перерасходовать 60 руб. Что выйдет по 1 коп. на человека. Говорят о борьбе с побегами. Ищут причины, применяют оружие, не видя этих причин в самих себе. Что тут – косность, бюрократизм или вредительство? Люди босы, раздеты, а на складе имеется все. Не дают и таким, которые хотят и будут работать, ссылаясь на то, что промотают. Так не проматывают и не работают, а бегут.
19 [ноября]
Какой-то пустой день. Апатия и безразличие. На политзанятиях, на вопрос “Кто такой Блюхер?” ухитрились ответить: “Бывший комиссар 2-х путей!”
20 [ноября]
Сегодня побег. Убежал К. Р. 58–8. Унес же черт. Холод, без денег. На что надеется? Другое дело рецидив, тот добудет.
Пусто. Может быть, в дальнейшем так пусто всегда будет. Привыкнешь, и все будет казаться обычным, нормальным.
Собираемся на завтра на охоту, что же будет.
Политрук обещает найти коз. Посмотрим.
21 [ноября]
5,15 ч. утра слышно, как по мосту идет поезд и, наверное, стучит тормозная колодка. Только задремал, дежурный сообщает:
– На 752-ом крушение!
– Какого поезда?
– Не знаю.
Вскакиваешь, забыв все.
– Командир отделения! Четыре человека на аварию, остальные завтракать, позавтракают, пришлете смену.
– Есть, т. командир!
Последний скат платформы, груженной лесом, вылетел на мосту, и упавшая платформа поломала все брусья. Как не свалились вагоны, не знаю. Протащившись еще километр, часть поезда с разбитой платформой оторвалась, загромоздив путь. Машинист, проехав до станции с 0,5 километра, принял жезл и на проход. Остановили у выходного семафора. Раскидали бревна, подняли один конец платформы на вагонетку и на разъезд.
Сорвалась охота, но все же пошли. Завхоз и я. Если посмотришь на сопку, то снега не увидишь. Трава выше роста человека. Болото. Много следов коз. Кажется вот, вот, рядом сопка, а до нее 5 километров. Страшно все же в дубовом лесу зимой. Непривычно для человека из России. Я даже не видал, как проскакали две козы. Завхоз видел, но стрелять нельзя – боялся, что убьет меня.
Хочется спать.
22 [ноября]
Жизнь на колесах. Собрались ехать в Архару. Ехать – это надо, конечно, понимать относительно.
Так и на сей раз. Предварительно – 5 километров пехом до подъема, где поезд идет тихо и можно вскочить на ходу. Оставшиеся 12 км на “Экспрессе”, что возит дрова и лес, с ветерком. Политрук вспоминает Соловки. Власть “Соловецкую, а не Совец кую”. […]
Бывает же дурацкое положение, и никакой устав не подберешь.
Я приехал в “абиссинке” и, наверное, хорош, потому что начальник спрашивает:
– Что это такое?
Собрались смотреть помполит, адьютант и весь штаб. Тут еще пом нач ВОХР по политчасти. Что ответишь? Взяли с писаря штаба шлем и надели на меня. У парня в этом шлеме было утешение, и этим сглаживалась его жизнь. А тут так
