вот какие-то хулиганы сломали, а как же детям-то теперь играть?! Вот и пришлось мне ремонтировать. Я ведь уже все-таки не какой-то пацан маленький, тоже в сентябре в школу идти. Пойду-ка я еще вон в тот двор схожу, там тоже песочница поломанная, надо и ее починить.
Вразвалку сделал несколько шагов, потом остановился, будто что-то вспомнил, и опять повернулся к Алисе:
– А мы же с тобой в одну школу ходить будем?! Если будут приставать, ну, там, обзываться или за косички дергать, ты мне говори, я им как дам, – и взмахнул рукой так, будто был настоящим боксером.
Алиса удивленно провожала его взглядом, и только когда он скрылся за углом дома, вспомнила, куда направлялась сама. Несмотря на то, что ее прямо разрывало от желания поскорее перейти дорогу, Алиса терпеливо дождалась зеленого света на светофоре и, как и вчера, бегом перебежала на другую сторону. Сделала несколько шагов и остановилась: к палатке было не подойти. Тогда она поднялась на высокое крыльцо магазина, отсюда можно было видеть все-все и даже лица людей, которые стояли в очереди первыми. Здесь Алиса удивилась тому, что обычно в таких больших очередях бывает очень шумно, но здесь все стояли тихо и спокойно ждали, когда смогут подойти, улыбнуться и получить свой сон.
Впереди всех стоял дядя в разноцветной рубашке, а на груди висел большущий такой фотоаппарат. Плечи его были опущены, руки безвольно повисли, и весь он, прямо с ног до головы, был чем-то расстроен. Он грустно посмотрел на Создателя Волшебства и стал говорить тихим, слабым голосом, так, будто жаловался ему:
– Знаете, я фотограф и очень люблю детишек, родителям нравятся мои снимки, и меня все время приглашают в разные детские садики и ясли. Я фотографирую ребятишек, а потом весь день не нахожу себе места, мне так совестно из-за того, что все время приходится их обманывать. Видите ли, когда родители усаживают их передо мной, дети ведь еще не все понимают, что их сейчас будут фотографировать?! Так вот, чтобы они сидели спокойно и не вертелись, мне приходится говорить то, что говорят все фотографы: «Смотри сюда, сейчас вылетит птичка!» Они сразу успокаиваются, смотрят в объектив, я нажимаю затвор, а никакая птичка и не вылетает. Дайте мне, пожалуйста, сон про то, что я перестал обманывать детей, – и, собрав все свои силы, улыбнулся так, будто сам стал ребенком, у которого прямо на глазах из объектива фотоаппарата вылетела настоящая, живая птичка.
Следом подошел бравый полковник в форменном мундире с золотыми звездами на погонах. Он все время морщил лоб, поправлял фуражку, краснел и постоянно оглядывался на людей, наверное, не хотел, чтобы кто-нибудь услышал, какой сон он попросит. Потом наклонился к дедушке так близко, что теперь, конечно, уже никто бы не смог ничего расслышать, и стал шепотом что-то говорить. Но Алиса, которая стояла лицом к нему и все прекрасно видела, поняла все по губам. Знаете, какой он попросил сон? Чтобы все военные самолеты, корабли, танки и пушки стали маленькими, превратились в леденцы на палочке, и их можно было бы раздать детям.
Вдруг
