на котором он однажды был с Хелен, когда он носил платье Пьеро и чувствовал себя в нем очень глупо. Он заметил, что ни один мальчик во всей этой толпе не был одет так, как он, в то, что, по его мнению, было единственно правильным платьем для мальчиков. Люси шла рядом. Однажды, сразу после того, как они тронулись, она спросила, – ты не боишься, Филипп?
И он не ответил, хотя ему очень хотелось сказать “Конечно, нет. Боятся только девочки”, но он подумал, что будет неприятнее ничего не говорить, и не сказал.
Когда они добрались до Зала Правосудия, она схватила его за руку и сказала:
–О! – очень громко и неожиданно, – неужели это тебе ничего не напоминает? – спросила она.
Филипп отдернул руку и сказал, – нет, – прежде чем вспомнил, что решил не разговаривать с ней. И это "нет" было совершенно неправдой, потому что здание действительно напоминало ему о чем-то, хотя он и не мог сказать, о чем.
Пленники и их охрана прошли через большую арку между великолепными серебряными колоннами и по широкому коридору, вдоль которого выстроились солдаты, отдававшие честь.
– Все солдаты отдают вам честь? – спросил он капитана, – или только ваши?
– Это вам они отдают честь, – сказал капитан. – Наши законы предписывают отдавать честь всем заключенным из уважения к их несчастьям.
Судья сидел на высоком бронзовом троне с огромными бронзовыми драконами по бокам и широкими пологими ступенями из слоновой кости, черной и белой.
Двое слуг расстелили на верхней ступеньке перед судьей круглый коврик —желтый и очень толстый, – и он встал и отсалютовал арестантам.
– Из-за ваших несчастий, – прошептал капитан.
Судья был одет в ярко-желтую мантию с зеленым поясом, и у него не было парика, но была очень странной формы шляпа, которую он постоянно носил.
Суд длился недолго, и капитан говорил очень мало, а судья еще меньше, в то время как заключенным вообще не разрешалось говорить. Судья посмотрел что-то в книге и вполголоса посоветовался с коронным адвокатом и мрачным человеком в черном. Затем он надел очки и сказал:
– Заключенные, вы признаны виновными в незаконном проникновении. Наказание – смерть, если судье не нравятся заключенные. Если он не испытывает к ним неприязни, то им грозит пожизненное заключение или заключение до тех пор, пока судья не передумает. Уведите пленников.
– О, не надо! – воскликнул Филипп, чуть не плача.
– Я думала, ты не боишься, – прошептала Люси.
– Молчание в суде, – сказал судья.
Затем Филипп и Люси удалились.
Они шли по улицам, совершенно не похожим на те, по которым они шли до этого, и наконец, на углу площади увидели большой дом, совершенно черный.
– Вот мы и пришли,– добродушно сказал капитан. – До свидания. В следующий раз повезет больше.
Тюремщик, джентльмен
