княжича, испугавшегося упырей. На их месте не только плюнешь, но и завоешь. Тем более что до оврага оставалось еще пройти пешком шагов четыреста, и это по глубокому снегу.
– Давайте я сам пойду, – предложил Олег.
– Сиди уже, – цыкнул на него Драгутин. – Провидец.
Викинги сдержанно засмеялись. Кто-то предложил зажечь факелы, дабы приободрить княжича, но Осташ запретил. Похоже, только он один среди всадников, сгрудившихся на лесной поляне, считал, что Олег задурил неспроста. Между тем в лесу совсем стемнело, и ночь, как назло, выдалась безлунной и морозной. Самое время было разводить костры и расседлывать лошадей. Однако боготуры медлили с приказом, и викингам оставалось лишь перешептываться и ждать.
Будыль с Невзором вынырнули из темноты столь внезапно, что Осташ невольно вздрогнул.
– Засада!
– Сколько их.
– Полсотни, наверное, наберется, – неуверенно отозвался Невзор. – Может, больше. Прячутся за деревьями вдоль оврага. Еще немного, и они нас стрелами испятнали бы.
– А княжич-то у нас вещий, – тихо засмеялся Будыль. – Кабы не он, быть нам убитыми у родного порога.
– Хазары? – спросил Осташ.
– Кто их разберет, – вздохнул Невзор. – Темно.
– Спешиться, – приказал Драгутин. – И чтоб ни единого звука.
Ган Кончак изрядно замерз в своей собольей шубе, рядом клацал зубами князь Стоян. Место для засады было выбрано с большим знанием дела, но кто же мог предположить, что к ночи ударит такой сильный мороз. Хазары и мечники глухо роптали, но от ругани пока воздерживались, дружно утаптывая сапогами рыхлый снег.
– А ты уверен, что они поедут именно этим оврагом? – в который уже раз спросил у князя ган Кончак.
– Уверен, – зло отозвался Стоян. – Другой дороги на город Торусин нет.
– Так, может, они заблудились или остановились на привал?
– Осташ в радимицких лесах не заблудится, – твердо сказал князь.
Кончаку ничего другого не оставалось, как ругаться да дуть на замерзающие пальцы. Дно оврага было перед ними как на ладони. Хорошему стрелку даже в полной темноте не составило бы труда поразить цель на таком расстоянии, но предусмотрительный Стоян приказал своим мечникам разложить по дну оврага кучи валежника, чтобы поджечь их по княжьему слову. Ган, неотрывно смотревший вниз, хоть и с трудом, но различал сгорбившиеся фигурки людей. Наверное, мечникам там было теплее, чем их товарищам наверху, где гулял пронизывающий ледяной ветр.
– Едут, – выдохнул над ухом замерзшего Кончака всадник, вынырнувший из темноты.
– Заметили тебя? – спросил Стоян.
– Нет, я шагов пятьдесят пробежал по снегу, а уж потом сел на коня.
Кончак почувствовал, как кровь быстрее побежала по жилам, возвращая членам утраченную было подвижность.
– Много их?
– Раза в два поменьше, чем нас, – отозвался дозорный.
