мастер-седельщик, а затем обтягивает их кожей. Она попереминалась с ноги на ногу, но не стала отвлекать его от работы. «Лучше я подойду, когда он будет не занят» – думала Капа. Нога Янтаря зажила, да и сам он поправился и подрос на добротном довольствии. И ей очень хотелось испытать свою крылатую лошадь, но без седла она не могла этого сделать. Хисий подсказал, что для гухьяка обычное конское седло не подойдёт. Проходя мимо кузницы Капа увидела как кожевник Казарь несёт подготовленную на раскрой кожу. Лагерное пастбище ежедневно давало ему несколько шкур в работу. Да и после охоты с рыбалкой материала для выделки тоже было предостаточно.
– Здравствуй Казарь, буду благодарна за совет, – сказала Капа.
– Здравствуй девица, в чём совет нужен? – ответил Казарь, сортируя шкуры.
– Хочу своего гухьяка испытать, да ни как не подберусь к нему. Боюсь, что неудобно на обычном конском седле будет. Может кожаную подушку с перевязью сделать. Что думаешь? – спросила Капа.
– Приводи своего гухьяка, посмотрим, что можно будет сделать, самому интересно стало, как его оседлать-то, – сказал Казарь.
Через неделю кропотливой работы Казарь подарил Капе великолепное кожаное седло. И она уже по привычке одарила его амулетом, проносивши сутки с собой малого размера нож. Казарь поблагодарил и задал неожиданный вопрос: – За амулет спасибо, конечно, но я как посмотрю, вы с братом всё больше казаками становитесь и меньше капаликами, такой ли уж действенный амулет теперь.
– С чего ты взял Казарь? – удивленно спросила Капа.
– Так ваши волосы с братом цветом как у казаков расти начали, а раньше вы вон какие белые были, – ответил, улыбаясь Казарь.
Капа вдруг вспомнила, что после окрашивания прошло уже больше месяца и, конечно же, на их с Аликом головах стали заметны отросшие природные русые волосы. «Подумать только я смотрюсь вместо зеркала в полированный металл уже больше месяца» – подумала Капа и, улыбнувшись Казарю сказала: – Правду говоришь. Нравится нам с братом у вас и природа нас казаками делает. А чтобы не отличались от вас, так и волосы менять стала.
В этот же вечер Капа состригала Алику его обесцвеченные волосы.
– Хоть тебя теперь от местных и не отличить. Женщина с короткими волосами это позор, поэтому свои волосы я под платок прятать буду. Да и нет так жарко, для ношения платка стало. Август заканчивается, ночи совсем холодные, – сказала она брату.
– Точно, скоро сентябрь! И можно не идти в школу! – засмеялся Алик, и потом добавил: – Знаешь, а мне здесь нравится. Нет какой-то надуманности все говорят прямо то, что думают. Жалко, что у нас не так.
– Это да, не нужно думать, как ты одет, потому что оценивают по поступкам. Кстати, пойдём, я тебе что-то покажу! – сказала Капа и потащила Алика за руку.
Алик был впечатлён. Капа словно богиня победы Ника смотрелась на своём гухьяке.
– Когда с Янтарём летать будешь? – спросил он сестру.
– Хотелось
