знаю, почему я так брякнула, ну просто хотелось поиграть. Нейтроны, позитроны, синхрофазотроны… (А были мы геологички.) В общем, домчались до МГУ. А я все сидела и думала, что делать, если этот господин напросится в гости. Ведь пройти в общежитие было очень трудно, почти невозможно. Ко мне как-то приезжала мама, так пропуск ей я выбила с большим трудом. И нам пришлось расстаться с незнакомцем. Прощаясь, он написал мне на коробке спичек свой телефон, а я на его коробке – свой. Расстались. С Лизкой еще долго обсуждали произошедшее. Она очень ругала меня за вольность мыслей.
Утром тороплюсь на лекцию, меня подзывают к телефону. Он: «Люсенька, вы можете спуститься?» – «Да», – отвечаю я. О, господи! Такого в жизни я никогда не видела. И наверняка уже не увижу: мой вчерашний знакомый держит в руках огромную корзину цветов. Чего только в ней не было: тюльпаны, розы, гвоздики, гладиолусы, нарциссы, фиалки!..
«Люсенька, это вам! Мы можем поехать позавтракать?» – «Но у меня лекция…» Честно говоря, я растерялась. Все было так неожиданно, так необычно. Мелькнуло: «Как я понесу эту корзину? Куда я ее дену?» Стало так стыдно. Конечно, ни на какие лекции в тот день я не пошла. Договорились встретиться в три часа. Попросила Лизку отнести подарок в комнату, а сама побежала искать у студенток кофточку покрасивее. На каком-то этаже повстречалась с преподавателем, профессором университета (я дружу с ним и сегодня). Почему-то он неожиданно дал мне на прочтение томик Шопенгауэра.
Семен снова подъехал к МГУ и повез меня на Неглинную в ресторан «Арарат». В машине он обратил внимание на книгу, которую я сжимала в руках, и удивленно воскликнул: «Неужели нынешние студентки читают Шопенгауэра?» Говорю, что не знаю, как другие, а я читаю.
Тут же водитель Анатолий Владимирович поинтересовался:
– Вы, наверное, как все девушки, любите Щипачева?
– Нет, – говорю. – Я люблю Леонида Мартынова.
– А какие его стихи вы знаете?
И я начинаю читать «Геркулеса». Вдруг он спрашивает: «А вы знаете поэта Семена Кирсанова?» Вышло так, что наизусть стихи Кирсанова я не знала, но, еще учась в десятом классе, к сочинению на вольную тему о строительстве Волго-Дона я взяла эпиграф из Семена Кирсанова. Так что я знала этого поэта, но личность моего нового знакомого с ним не ассоциировалась. Вдруг Семен говорит: «Люсенька, хочу признаться: я вовсе не физик, я поэт Семен Кирсанов». Я почему-то не удивилась и бросаю: «Я сразу поняла, что вы не физик».
Надо сказать, что в ресторане я оказалась впервые в жизни. Мы сидели в каком-то отдельном зале за длинным столом. Бегали официанты, собиралась публика. И тут у меня мелькнула наивная мысль: «Как же так? Человек, который только что познакомился со мной, дарит цветы, ведет меня в дорогой ресторан…» Начали накрывать на стол, какой только чертовщины не принесли… Разные закуски, травы, напитки… Впервые в жизни я тогда попробовала вино. Выпиваем по
