style="font-size:15px;"> Я считаю, что любая культура заслуживает того, чтобы преклоняться перед нею. Как долго у нас считалось, что лучшее разрешение национального вопроса – умалчивание о нем. Все делалось так, будто вопрос этот давно уже снят с повестки дня.
Как же мы хотим приукрасить себя в своих собственных глазах!
Проблема отцов и детей во всем мире существует. У нас же делали вид, что она разрешена окончательно и бесповоротно.
Будто бы все у нас гладко, без сучка, без задоринки. До того дотянули, что тяжело стало ошибки исправлять.
Многое я пытался выразить в своих стихах. Я, правда, не публицист. Гражданственность у нас по-разному толкуют. Сейчас идет перестройка. Оглядываясь назад, нужно идти вперед – это необходимо. Иначе нельзя. Только стремление свое не показывать надо, а доказывать.
Но в каждом хорошем начинании, к сожалению, появляется иногда порча. Сейчас наблюдается то, что я бы назвал однобокостью: крикуны, говоруны, ниспровергатели. Под видом гласности – голосистое кликушество. А истина-то – в серьезной дискуссии, в сопоставлении разных взглядов.
С другой стороны, если оглянуться назад, одноцветность очень помешала развитию литературы. Какая радость – возвращение многих писателей!
Далеко не каждый сегодня принимает на себя ответственность за происходящее. Очень эгоистичны мы стали. Больше о себе думаем, забывая о ближнем. Как же приблизить нашу идеологию к душе и сердцу каждого?
Если мы каким-то преступникам амнистию объявляем, почему в литературе амнистий не объявить! Как Бунину когда-то. Мы простили его и по-прежнему любим. А если бы не вернули, не простили?! Чего-то не хватало бы нам без Бунина, брешь зияла бы в литературе.
Появление новых «старых» имен не должно умалять других авторов, которых мы знаем и любим. Литература – не та сфера, где, если кто-то пришел, другой должен уступать место. В литературе места всем хватит.
В Дагестане тоже иные думают: а не проглотит ли русская литература нашу национальную? Уверен, что нет. Это абсурд. Именно русская литература, революция утвердили нашу культуру, возвратили нам во многом нас самих.
О многом из того, что мы сейчас переживаем, еще Ленин предупреждал нас. О комчванстве, например. Коммунист у меня всегда ассоциировался с чистотой взглядов. Но сколько среди них было и есть еще случайных людей. Бумажных коммунистов.
Я был участником, делегатом семи партийных съездов. Особенно мне запомнились XXII и XXVII съезды. Потому что на них говорили о человеческом достоинстве, о совести, о правде, о взаимоотношениях людских. Я участвовал и во всех писательских съездах, начиная со П-го. II съезд и последний, VIII-й, были, по моему мнению, самыми интересными. Я не хочу умалять значения остальных съездов, они были в чем-то важными, но не было на них критических выступлений, все больше аплодисменты звучали, больше было показного, неискреннего единодушия. Не хватало на них
