style="font-size:15px;"> Отстранился он как раз вовремя, чтобы отвернуться от сестры, когда открылась дверь. В комнату плеснулась сторонняя тьма, сгущённая шариком белого пламени над чьим-то плечом.
Наверное, зажги Алексас свет, и Найдж театрально застыл бы на пороге – но маг уже успел дойти до зеркала, когда наконец разглядел, кому принадлежат фигуры на фоне освещённого окна.
– Так ты здесь.
Обиды в словах не было. Как и ревности. Зная Найджа, Алексас мог уверенно утверждать: ревновать любимую женщину к своему ученику тот считал ещё более глупым, чем ревновать любимого наставника.
В любом другом случае Алексас добавил бы, что считающий так неревнивец наивен, как ещё не знакомая с букварём девочка.
– Надо же, – в том, как Бэрри оглянулась на колдуна, читалась почти ирония. – Всё-таки нашёл.
– Откровенно говоря, я пришёл к мальчикам, чтобы мы могли вместе… как там сказал учитель… «оббегать весь Хёх в бесплодных поисках». – Зеркало бесстрастно отразило, как Найдж идёт к потерянной и найденной возлюбленной. – Но не зря говорят, что самое драгоценное находится там, где не ищешь, и тогда, когда не ждёшь.
Цену, которую колдун платил за то, чтобы излучать привычное жизнелюбие, Алексас угадал лишь по тому, как дрожали его опущенные пальцы.
– Иногда мне интересно, что я должна выкинуть, чтобы тебя разозлить, – сказала Бэрри, от которой эта дрожь тоже не укрылась.
– Точно могу сказать, что умирать тебе не стоит. Тогда мне придётся лезть в области колдовства, которые я очень не хочу трогать, и когда я нарушу все мыслимые людские, магические и мировые законы, чтобы снова увидеть твои глаза… – пальцы Найджа – уже не дрожавшие – легли на бледные, почти впалые девичьи щёки, – в общем, первым, что ты от меня услышишь, будут вовсе не слова любви.
Прежде чем Алексас деликатно отвернулся, он всё-таки успел заметить: шутка не вызвала у сестры и тени улыбки.
Что он остался в комнате один, Алексас ощутил, не поворачиваясь.
– Нам бы тоже надо в штаб-квартиру, – неуверенно напомнил Джеми, вместе с братом услышав тишину, что оставили после себя двое, растаявшие в воздухе за их общей спиной. – Сказать Герланду про кеара.
– Полчаса вполне подождёт. Больше на счастливое воссоединение семейства, надеюсь, не потребуется.
Свет зажигать Алексас так и не стал. Просто вернулся к кровати и, прежде чем сесть на покрывало, запустил руку в карман.
– Дай-ка угадаю, – сказал Джеми, когда брат небрежно кинул на тумбочку тёмный локон, перевязанный ленточкой. – Опять выкинешь.
– Если б я хранил все, впору было бы парикмейстером заделываться.
В голове старшего из братьев Сэмперов раздался вздох, полный воистину бесконечного терпения.
– Порой сам удивляюсь, что ни разу не пожалел о своём согласии на это безумие. Делить тело с тобой…
– И что, правда не пожалел? – невзначай спросил Алексас,
