Егор. – А куда они делись? Они же там на мостике сейчас все…
– Это голограмма, – сообщила Лика.
– А царапины на палубе откуда?
– Они были раньше, появились когда дроны переносили оборудование. Вы их просто не заметили в полумраке.
– Я иду в каюту капитана и жду объяснений!
На корабле давно уже не было экипажа, но каюта для пассажиров все еще называлась капитанской. Ремонтный дрон демонтировал и вынес из нее вторую койку, приволок капсулу гибернации и установил ее на освободившееся у переборки место, подключил кабель и трубки подвода воды и выкатился в коридор, выполнять следующий приказ. Искин отключила ненужный пока медотсек и перевела питание в жилую каюту. Стало посветлее, даже уютно.
Егор, наконец-то переодевшийся в рабочий комбинезон, сложил свои вещи во встроенный шкафчик и оглядел свое новое место жительства. Стандартная каюта почти ничем не отличалась от обычной пассажирской. Койка у одной переборки, капсула гибернации у другой. Большой во всю стену экран на противоположной от входного люка переборке, служивший и терминалом и заменой иллюминатора. Под ним откидной столик, опускавшийся при необходимости на петлях вниз. Удобное анатомическое кресло, единственная вещь, оставшаяся после последнего капитана, и почему-то одно, видимо пассажирам не полагалось сидеть, они все равно почти весь полет спали в камерах.
Курьерский корабль не предназначен для длительного полета. Молодые удаленные колонии, такие как Новая Гренландия, после первоначального этапа заселения переходят на режим самообеспечения. Дополнительных грузов им не требуется, да и не повезет никто сто тысяч тонн железных болванок за десять световых лет. Пассажирский транспорт прилетает редко. Но минимальное снабжение все же необходимо. Сорок-пятьдесят тонн грузов, десяток специалистов. Для такой доставки и создавались курьерские корабли. Кариер, корабль-носитель, проносится мимо системы, сбрасывая курьера, чья задача – затормозить и добраться до колонии, разгрузиться, пополнить запасы топлива и уйти обратно в межзвездное пространство, где его подберет следующий кариер. Обычная, много раз отработанная операция. И безаварийная до последнего полета…
– Лика, какие у тебя планы, что собираешься делать? – поинтересовался Егор.
Он уже смирился с тем, что застрял здесь надолго. Это космос, с ним не шутят, хотя иногда пытаются поспорить. Мысль о том, что он заперт как килька в консерве в небольшом пригодном для жизни объеме, а вокруг темный, смертоносный, убивающий вакуум страшила. Но невозможность что-то сделать самостоятельно притупляла страх. Есть искин, она делает все возможное для выполнения своей задачи. Вся ответственность лежит на ней. Выживание пассажира не самая первоочередная цель, и Егор это прекрасно понимал.
– Ремонтный дрон на поверхности монтирует радиатор. Проблему с теплом надо решать в первую очередь. Разбираю ненужные элементы конструкции, восстанавливаю трюм, чтобы можно было его
