души детей. «Было бы хорошо», – заключил он.
И тут я подумал, в самом деле, было бы хорошо, если бы известный телеведущий… занимался только детьми. Любовь к Киплингу, умение управляться с детворой, может, это то, что надо? Выйти на почётную пенсию и не мутить несчастные души взрослых россиян. И пускай Первый канал сохранит за ним эфирное время. Чтоб рассказывал детям на сон грядущий про Слонёнка, Кота и Мотылька. Было бы хорошо…
Мысль червей, фантазия прожектёра, изыск сноба – уж не знаю, чем ещё стегал я себя спустя минуту после такой идеи. Ведь она никак не ложилась на неописуемую приспособляемость знатока Киплинга и детских душ ко всем советским и российским правителям. Загадочная, уникальная личность, процветающая в условиях несвободы. Помню, несколько лет назад Познер откровенничал: «Я себя чувствую совершенно дома во Франции, если говорить о стране. А если говорить о городе, то город, в котором я вырос и сформировался, – это Нью-Йорк». Но вот на днях ситуацию он-таки взорвал, когда отрицательно ответил на вопрос корреспондента – считает ли Россию родиной. Комментируя интервью телеведущего, депутат Госдумы Трапезников заявил, что оскорблен словами Познера о России и рекомендовал ему купить дачу под Магаданом или Воркутой. Его слова приводятся на сайте фракции «Единая Россия»: «Господин Познер, вам надо успеть купить билеты в Америку, пока администрация (США) не закрыла небо, как их коллеги на Украине закрыли небо российским авиакомпаниям. И тогда Вам придется жить и доживать свой век в вашей нелюбимой стране».
Конечно, депутата занесло. Он не догадывается, что вопрос сам по себе – где твоя родина – плохой вопрос, возможный только про Россию и в России. За четверть века в Англии не только мне, но и никому и никогда такого вопроса публично не задавали. Впрочем, если бы мне задали, то я бы ответил: родина для меня там, где чувствую себя свободным. Потому, конечно, это Англия.
Но в том-то и дело, что наш телеакадемик чувствует себя свободным и в России. Свобода для него – это там, где ему дают эфир, экран, возможность издаваться, где стабильно платят, где он востребован. В США на телевидении он продержался год или что-то около того. И как только остался без работы, тут же реэмигрировал. Переехал туда, где его используют как реликт, как витрину для Запада. Где десятилетиями при смене правителей его не трогают. Потому что любым ограничениям на канале он находит объяснение. Уступок, компромиссов за ним не счесть. Он к ним готов каждодневно. Он их принимает. Он не лезет на рожон! И при этом утверждает, что ничем не ущемлён и чувствует себя свободным. Ну, так устроен этот выдающийся сноб, гурман и ресторатор…
– Я поддержала ваш материал из-за очень близкой мне мысли, что вопрос «где твоя Родина» – в сущности, неприличен. К Познеру у меня отношение более, чем скептическое, по рассказам мужа о том, как он обличал империализм на иновещании Гостелерадио в 80-х. Точнее, двойственное. Потому что сейчас его телеинтервью
