форму без погон и петлиц. Мундир, бриджи и яловые сапоги раньше принадлежали его старшему брату и были чуть велики, но это не сразу бросалось в глаза. Тулья фуражки специально была высоко задрана, как у фашистских офицеров в кинофильмах; из-под козырька виднелась косая чёлка. Дополняли сходство чуть оттопыренная нижняя губа и презрительно прищуренные глазки. «Ну и видок! – отметил про себя Ромка. – Типичный диктатор из какой-нибудь банановой республики».
Иван Королёв был на голову ниже одноклассников, одевался в простую одежду. И только завитой чуб был зачёсан на козырёк фуражки-восьмиклинки, как у донского казака на лубочной картинке времён Первой мировой войны. Эти ребята, особенно Костя, слыли известными в селе и школе хулиганами, поэтому особого восторга от их появления никто не почувствовал. Однако расходиться не хотелось, и все решили примириться в ожидании дальнейшего веселья. Лапта уже порядком надоела, и все охотно согласились на предложение Кости поиграть в «ремень». Против обыкновения новички играли без нарушения правил, не сквернословили и вообще вели себя довольно тихо. Вот только бегали как-то неуклюже и с неохотой. Ромка не замедлил полюбопытствовать на этот счёт.
– Выпей три бутылки газводы, и ты будешь так бегать! – парировал Костя.
Объяснение удовлетворило всех: газвода из-за весенней распутицы была довольно большой редкостью в сельмаге, поэтому наслаждаться ею приходилось впрок.
Тем временем солнце закатилось за горизонт, и сумерки дымчатым пологом опустились на землю. В низинах начал скапливаться туман. Издалека его белые облачка походили на небольшие озерки. В свои права вступала ночь – тихая, лунная и, по сравнению с прошлыми, довольно-таки тёплая. У ближнего пруда гомонили, устраиваясь на ночь, утки, недавно прилетевшие с юга. Крепко сбитая компания начала помаленьку расходиться. Кто-то сам, кого-то звали родители. То там, то здесь раздавался их призывный и беспокойный голос. Время подходило к одиннадцати, и на поляне остались только четверо мальчишек.
– Вы, парни, сейчас куда? – поинтересовался Костя. – Давайте по селу крутанёмся, Ивана домой проводим.
А почему бы и нет? Прекрасно проведённый вечер требовал продолжения, и идти домой совсем не хотелось. Друзья переглянулись, поняв друг друга без слов, и последовали за приятелем.
Дом Вани стоял на противоположном конце села, а Костя, Ромка и Вася жили на одной улице, поэтому отношения у них были если не дружескими, то, по крайней мере, приятельскими. Дорогой сам собой зашёл разговор о сокровенной теме в жизни четырнадцатилетних мальчишек – о девчонках. Для Романа эта область жизни была совершенно новой и неизвестной. Его познания о женщинах не выходили за рамки романов, и сейчас, в обществе сверстников, он знакомился с ними как со второй половиной земного населения. В книгах женщины описывались как нежные и милые создания, достойные восхищения и поклонения. Однако в беседе литературная романтика вскоре сменилась обыденностью повседневности.
