огонь объял хозяина лесов, и через несколько ударов сердца вместо воинственно настроенного животного на полу осталась кучка дымившегося пепла.
Два близнеца стояли спина к спине. Казаоир вместе с Аланом были готовы к атаке и обороне. Воины тьмы и света смотрели друг другу в глаза.
Мимолетная заминка, отделявшая стороны от финального броска, и вот два эльфа с неистовой яростью бросились навстречу противникам. Алан на бегу выстрелил заклятием из посоха, которое тут же поглотила прозрачная, слившаяся с воздухом, защита. Метко выпущенное некромантом в ответ заклинание сразило эльфийского мага как подкошенного. Он рухнул замертво.
Казаоир атаковал второго близнеца. Не добежав до него пары ярдов, десятник прыгнул, словно хищная кошка, собираясь нанести сокрушительный удар сверху вниз, который должен был разрубить близнеца напополам, но в самый последний момент чернокнижник ушел из-под удара. Эльф приземлился, выбив искры клинком о камень. Только Казаоир развернулся на месте, как один из близнецов нанес ему хлесткий, сокрушительный удар посохом по голове. В глазах десятника потемнело, и он потерял сознание.
Казаоир очнулся на полу в кругу символов, голова невообразимо гудела. Перед глазами все плыло, руки и ноги были связаны. В ногах лежал какой-то шар.
– А, посмотри, брат, он очнулся, – раздался ужасной канонадой в голове голос близнеца.
– Отлично, Марко, пора закончить начатое дело и смываться отсюда, – проговорил Гримальдо.
Эльф попытался пошевелиться, но тело не подчинялось ему. Некромант сложил руки, закрыл глаза, несколько ударов сердца стояла абсолютная тишина. Казаоиру все это очень не нравилось, данная ситуация пахла очень дурно, сын Альфхейма чувствовал себя жертвой в котле, который скоро нагреется, и его начнут заживо варить во славу треклятого Балора.
Некромант начал нараспев произносить заклинание. Эльф не понимал ни слова, зато с каждым звуком чувствовал себя все хуже, его разум было на грани, еще чуть-чуть – и он потеряет сознание. В какой-то момент тело Казаоира неестественно выгнулось, рот открылся в беззвучном, немом крике. Изо рта появился белый сгусток, напоминавший плотный дым или туман. Это была душа бедолаги. Белое облачко парило над телом Казаоира, взгляд эльфа был отсутствующим, ничего не видящим, будто живая эльфийская оболочка – это опустевший сосуд. Хотя так оно и было. Через несколько ударов сердца из шара, лежащего в ногах десятника, вылетела серебряная пробка, и из сферы выплыл черный густой дым. Душа Валета медленно, словно ядовитая гремучая змея, плыла по воздуху к живому телу эльфа. Она заползала в ноздри, казалось, будто дитя Альфхейма вдохнуло этот черный дым. С каждым мигом слова некроманта становились громче, выглядело это все очень зловеще. Как только Гримальдо закончил читать темное заклятие, пустой, отсутствующий взгляд чистых голубых глаз наполнился живым блеском, цвет их стал более светлым, словно они покрылись тонким слоем льда. Эльф блаженно вдохнул полной грудью, будто он вечность не делал этого.
