style="font-size:15px;"> В самые последние годы появилась новая мода – делать из великого князя чуть ли не святого, вся жизнь которого «была посвящена служению Отечеству». Он, дескать, был «человеком широких и современных взглядов», его моральные качества «высоко оценивали современники», а его убийство «вызвало возмущение по всей России»[113]. От этого тошнотворного вранья образ великого князя, мягко говоря, не проясняется.
Что ж, обратимся к свидетельствам современников. Как всегда, беспощаден Александр Михайлович: «При всем желании отыскать хотя бы одну положительную черту в его характере, я не могу ее найти». «Упрямый, дерзкий, неприятный, он бравировал своими недостатками, точно бросая в лицо всем вызов и давая, таким образом, богатую пищу для клеветы и злословия»[114]. Впрочем, Александр Михайлович, как мы видим, вообще с трудом отыскивает положительные черты у дядей Николая II.
Зато великий князь Кирилл Владимирович уверен, что все дяди царя «обладали большими способностями», но «самым замечательным из них был дядя Серж, сочетавший возвышенные идеалы с редким благородством»[115].
Особенно интересно мнение великой княжны Марии Павловны, племянницы Сергея Александровича, которая после высылки отца за границу жила и воспитывалась у своего дяди. Она честно признается: характер Сергея «оставался для меня непостижимым». Для нее великий князь – человек, «склонный к самоанализу, чрезвычайно неуверенный в себе, спрятавший внутрь свое собственное «я» и порывы чрезмерной чувствительности»[116].
Действительно, Сергей Александрович был человеком замкнутым и высокомерным. От окружающих он требовал беспрекословного подчинения, и «даже близкие боялись его»[117]. А «порывы чувствительности» проявлялись прежде всего в его отношении к детям. (Я имею в виду не мифических еврейских мальчиков и девочек, которых, конечно, не было и быть не могло, поскольку порядки в тогдашней России серьезно отличались от сталинских.) Он как нянька выходил своего племянника Дмитрия, родившегося недоношенным и больным. Все маленькие великие князья и княгини подолгу гостили в его имении Ильинском и сохранили о нем самые лучшие воспоминания.
Сергей был умен, хорошо образован. Он имел огромную библиотеку, финансировал археологические раскопки. Был религиозен и построил в Москве множество храмов.
Так уж вышло, что «вдумчивых исследователей» больше всего беспокоит вопрос о сексуальной ориентации великого князя. Раньше считалось само собой разумеющимся, что он был гомосексуалистом. Современные историки-монархисты это отрицают и требуют доказательств. К сожалению, свечку никто не держал. А если и держал, то воспоминаний не оставил.
Начальник дворцовой канцелярии Мосолов пишет, что «его личная жизнь была предметом пересудов всего города»[118]. Витте, прошу прощения за каламбур, витиеват: «Его постоянно окружали несколько сравнительно
Кудрина Ю. Мария Федоровна. М., 2009. С. 273–275.
Великий князь Александр Михайлович. Воспоминания. Мемуары. Минск, 2004. С. 134–135.
Великий князь Кирилл Владимирович. Моя жизнь на службе России. М., 2006. С. 6.
Мария Романова. Воспоминания великой княжны. М., 2006. С. 20–21.
Там же. С. 22.
Мосолов А. А. При дворе последнего царя. М., 2006. С. 83.
