аттестацию на профессию…
– Пересдадите! Поверьте, это лучше, чем остаться здесь.
Для кого-то – возможно, но при моих обстоятельствах… Потеря лицензии означала необходимость возвращения на родную планету и ожидающий там самый жуткий конец… В общем, лучше уж я тут тихо сгину от чего угодно, чем вернусь на Землю.
– А что, здесь так сложно? – озвучила свое недоумение.
– Тут не просто сложно. Вы хоть сознаете, куда попали? Это вам не прогнозирование показателей нового урожая, объемов увеличения переработки шлака или перспектив добычи полезных минералов на неизученной планете! «Эндорра» подчас решает такие задачи, что становится жутко. И это – ответственность, колоссальная ответственность! Понимаете ли вы, насколько тут страшно ошибиться в прогнозе? Когда от этого зависит, выживет ли разведгруппа, вернутся ли с задания штурмовики, спасут ли заложников. Вообще, в нужном ли направлении ведется работа. Когда смертельно опасна потеря каждого часа! Я за этот год словно прожил три жизни! Если бы знал, что так будет, ни минуты бы не раздумывал над отказом!
– Но… – Я запнулась, пытаясь выразить в одном вопросе все то, что взметнулось в душе от пояснений тарна. – Ведь решает капитан? Прогноз на то и прогноз, чтобы прислушаться к нему или проигнорировать (именно так поступала сама, когда внутреннее «я» твердило мне о неточности выданного программой вердикта). Ответственность не на вас. Или он всегда поступает согласно заключению прогноза?
На последних словах мой голос дрогнул. Да быть такого не может! Эти неймарцы… Да никогда они не будут считаться с чем-то, противоречащим их собственным убеждениям. Хотя что я о них знаю? Возможно, наоборот, такой подход удобен в случае, когда нужно найти крайнего, снимая с себя ответственность за последствия. Вроде как это не я отправил разведгруппу на верную гибель, это вот он – штатный прогнозист. Не получится ли у меня из огня да в полымя?
– Капитан… В этом вы правы, он всегда поступает только так, как считает нужным. И часто оказывается прав, – как-то подавленно признался тарн, – но осознавать это нисколько не легче! Начинаешь чувствовать себя пустым местом, чем-то никчемным и ненужным…
Поймав мой взгляд, он осекся: верно, все это и есть моя жизнь, в двух словах. Видимо, я просто создана для этой работы. В этом и была логика мозга Кадрового Центра.
– Все годы до этого у меня были колоссальные успехи в прогнозировании, я не привык чувствовать себя непрофессионалом, – уже спокойно разъяснил тарн. – Да, я не предупредил, вы можете обращаться ко мне Шейн-оган.
Ко мне, очевидно, обращаться не планировали, и мое имя тарна не интересовало. Но зря я придираюсь: тайно явившись сюда с целью, как он полагал, спасти меня от профессиональной трагедии, Шейн-оган поступил очень… по-человечески. Со мной так редко обходились.
– Спасибо за ваше предупреждение и пояснения, – искренне поблагодарила его.
Тарн изучающе обвел меня взглядом, проявив недюжинную стойкость и не вздрогнув от представившегося зрелища.
